Стахович, Михаил Александрович (политик): биография

Комментарии

1. Незадолго перед съездом, 20 февраля 1901 года, Священный Синод отлучил от wеркви Л. Н. Толстого — близкого друга семьи Стаховичей. М. А. Стахович посчитал своим долгом выступить. В полемической форме он постарался защитить идею, что никакое насилие не способно вызвать любовь к Богу, и лишь полная свобода вероисповедания может благотворно содействовать популяризации и распространению православия.

   Запретной пусть будет не вера, а дела; не чувства, а поступки, ущербы, изуверство — всё то, что уголовный закон карает… Само вставало передо мною пропущенное в огромной программе, ни разу не произнесенное здесь, среди пылких ученых, многосторонних и искренних прений — вековое слово: свобода совести. «Иде же Дух Господень — там свобода». Значит ли это, что где, по нашему, дух не Господень, там не должно быть и свободы? Или может быть это значит, что где нет свободы, там нет и Духа Господня, без которого Православие не может творить ничесоже… Где нет свободы для слова, свободы для мнения, свободы для сомнения, свободы для исповедания, — там нет и места для дела веры, там не повеет Дух Господень, там пребудут бессильными все старания, всякое рвение!… закон гражданский невольно, вместо охранения церкви, только растлевает е` духовную целость. Если церковь верует в свою внутреннюю духовную силу, то не нуждается она в содействии земной силы. А если нуждается, то не свидетельствуется ли сим недостаток дерзновения веры?

   Речь вскоре была напечатана в «Орловском вестнике», затем перепечатана «Санкт-Петербургских ведомостях», «Московском обозрении», «Миссионерском обозрении». Лев Толстой откликнулся на выступление статьёй «О веротерпимости», в которой во многом не согласился со Стаховичем. Против Стаховича выступил протоиерей Иоанн Кронштадтский:

   В наше лукавое время появились хулители святой церкви, как граф Толстой, а в недавнее время некто Стахович, которые дерзнули явно поносить учение нашей святой веры и нашей церкви, требуя свободного перехода из нашей веры и церкви в какие угодно веры… Что же это? Отречение от Христианства, возвращение к язычеству, к одичанию, к совершенному растлению нашей природы? Вот куда ведут наши самозваные проповедники… Нет, невозможно предоставить человека собственной свободе совести, потому что он существо падшее и растленное

   Таким образом, падшая человеческая природа доверия не вызывала — принуждение к спасению в национально-государственном масштабе оказывалось средством более верным, чем долгая культурная работа с личностью, не предоставлявшая никакой гарантии на миссионерский успех. С. А. Нилус, ещё в 1899 году публично обвинивший Стаховича, своего соседа по орловскому имению, в «безверии», теперь на страницах «Московских ведомостей» назвал его «российским Дантоном или Робеспьером». Своё сложное отношение к речи Стаховича высказал и философ В. В. Розанов, указавший, что в словах Стаховича «есть своя правда», и что «лучшие пожелания г. Стаховича исполнятся: но исполнятся в созидательных целях, в целях религиозного строительства». Высказавшись по горячим следам В. И. Ленин в феврале 1902 года вновь вернулся к «делу Стаховича». В № 16 «Искры» он отметил, что консервативная печать

   рвёт и мечет против г. Стаховича, не зная, как и обругать его, обвиняя чуть ли не в государственной измене всех орловских дворян за то, что они снова выбрали г. Стаховича в предводители. А этот выбор — действительно поучительное явление, приобретающее до известной степени характер дворянской демонстрации против полицейского произвола и безобразия