Робинсон, Джеки: биография
Случай, произошедший в июле 1944 года, положил конец военной карьере Джека. Ожидая результатов медицинского обследования лодыжки, травмированной в колледже, Робинсон сел в армейский автобус вместе с темнокожей женой одного из других офицеров. Несмотря на то, что это был несегрегированный маршрут, водитель, подумав, что спутница Робинсона белая, приказал Джеку занять место в конце автобуса. Но Робинсон отказался. Водитель решил не предпринимать никаких мер самостоятельно и, доехав до конечной остановки, вызвал военную полицию, которая арестовала Джека. Позже, когда Робинсон отказался давать ответы на расистские вопросы офицера и его помощника, они решили передать дело на рассмотрение в военный суд. Командир Робинсона в 761 батальоне Пол Бейтс отказался открывать судебное дело и перевёл Робинсона в 758-й танковый батальон, где его новый командир быстро обвинил Джека в многочисленных нарушениях, включая пьянство в общественном месте, несмотря на тот факт, что Робинсон вообще не пил.
В августе 1944 года военный суд уменьшил количество обвинений против Джеки до двух пунктов нарушения субординации во время допроса. Робинсон был оправдан девятью белыми присяжными офицерами. Несмотря на то, что его бывший 761-й танковый батальон стал первым подразделением, состоявшим из одних чернокожих, принявшим участие во Второй мировой войне, из-за судебного разбирательства Робинсону так и не удалось покинуть пределы страны и принять участия в военных действиях. После оправдания его перевели в лагерь Брекинридж (штат Кентукки), где он занимал должность тренера по физической подготовке военных до ноября 1944 года, когда ушёл в почётную отставку. Тогда же он познакомился с бывшим игроком «Канзас-Сити Монархс» из Негритянской лиги, который предложил Джеку написать письмо в «Монархс» и попросить принять участие в просмотре. Робинсон воспользовался советом и написал владельцу команды Томасу Бэирду.
После армии
После демобилизации Робинсон некоторое время играл за свою бывшую команду «Лос-Анджелес Бульдогс». Позже его друг пастор Карл Даунс предложил ему должность спортивного директора в колледже Сема Хастона, выступавшем тогда в Юго-Западной спортивной конференции. В сезоне 1944/45 Робинсон возглавлял баскетбольную команду колледжа, однако в то время обучение баскетболу только начиналось в этом учебном заведении, и лишь немногие студенты желали выступать за неё. Поэтому Джеку иногда самому приходилось выходить на площадку в показательных играх. Несмотря на то, что его команда часто проигрывала, самого Робинсона уважали как тренера, который поддерживал дисциплину в команде.
Бейсбольная карьера
Негритянская лига
В 1945 году, работая в колледже Сэма Хастона, Робинсон получил письмо от руководства клуба «Канзас-Сити Монархс», которое решило пригласить его выступать за свою команду в профессиональной Негритянской лиге. Робинсон подписал контракт с клубом на сумму 400 долларов в месяц — тогда для него это были очень хорошие условия. Хотя Робинсон показывал очень хорошую игру за «Монархс», ему крайне не нравилось, что в отличие от развитой инфраструктуры в студенческом бейсболе, в Негритянской лиге все было неорганизованно, а многие игроки увлекались азартными играми. Это сильно раздражало Робинсона. Плотный график переездов команды негативно отразился на отношениях с Рейчел, с которой он был вынужден общаться только перепиской. Всего за свой первый сезон в «Монархс» Робинсон сыграл в 47 играх на позиции шорт-стопа, демонстрируя хорошую игру — его процент отбивания составил 38,7, он сделал 5 хоум-ранов и украл 13 баз. В этом же году он получил право сыграть в матче всех звёзд Негритянской лиги 1945 года, в которой не сумел сделать ни одного хита за пять выходов на биту.
В течение сезона скауты Главной лиги бейсбола выказывали большой интерес к Робинсону. 16 апреля 1946 года команда «Бостон Ред Сокс» провела открытую тренировку на стадионе «Фенуэй-парк» для игроков негритянских лиг, в котором также принял участие и Робинсон. Однако, эта тренировка оказалась фарсом и служила в основном для того, чтобы улучшить отношения с важным членом городского совета Изадором Мучником, выступавшим за равноправие рас. Хотя на игре присутствовало только руководство команды, в сторону Робинсона постоянно раздавались расистские выкрики и он, униженный, был вынужден покинуть стадион.
