Публий Корнелий Сципион Назика Коркул: биография
Эти события заставили Персея отступить на равнины Македонии. Вскоре две армии встретились у города Пидна для решающего сражения. Источники сообщают, что Назика в числе других «молодых военачальников» убеждал Луция Эмилия начать битву как можно скорее, но тот всё же отложил схватку на следующий день. Публий Корнелий был в самой гуще боя; он сам писал позже, что ему внушил настоящий ужас вид фракийцев, сражавшихся на стороне македонян. После победы консул направил Назику с небольшим конным отрядом в Амфиполь, где находился Персей. Но царь успел уплыть на остров Самофракия; позже он сдался Гнею Октавию, хотя именно Назике доверял больше всего. В дальнейшем Публий Корнелий совместно с Максимом Эмилианом разграбил Иллирию, в Орике снова присоединился к Эмилию Павлу и отплыл в Италию.
Высшие магистратуры
Дата претуры Публия Корнелия неизвестна; исходя из требований закона Виллия, это должен был быть самое позднее 165 год до н. э. В 162 году Назика стал консулом совместно с плебеем Гаем Марцием Фигулом. Он уже отбыл с армией на Корсику, когда руководивший выборами консул предыдущего года Тиберий Семпроний Гракх (Публию Корнелию он приходился свояком) заявил, что консулы были избраны вопреки птицегаданиям. Назика и Фигул были отозваны в Рим и отказались от должностей.
В 159 году до н. э. Публий Корнелий стал цензором. В этом качестве он построил портик на Капитолии, поставил первые в Риме водяные часы, приказал уничтожить статуи, «которые из честолюбия некоторые ставили себе на Форуме» без одобрения Сената и народного собрания. Авл Геллий рассказывает характерную историю о Назике и его коллеге по цензуре Марке Попиллии Ленате. Проводя перепись всадников, цензоры увидели крайне тощего и неухоженного коня, на котором сидел дородный хозяин, и спросили у последнего: «Почему получается так, что ты более ухожен, чем конь?» Тот ответил: «Потому, что о себе забочусь я сам, а о коне — Стаций, негодный раб». Назика и Ленат сочли такой ответ «недостаточно почтительным» и перевели всадника в низшую категорию римских граждан — эрарии.
В 155 году до н. э. Публий Корнелий стал консулом во второй раз. Теперь его коллегой был плебей Марк Клавдий Марцелл, а избрание оспорено не было. Назика возглавил армию в войне с далматами, начавшуюся из-за набегов последних на Иллирию, и одержал полную победу. Столица врага — город Дельминиум — была взята и разрушена и после этого уже не упоминалась в источниках. Согласно Триумфальным фастам, Публий Корнелий получил триумф; но Луций Ампелий и Псевдо-Аврелий Виктор сообщают, что он отказался как от триумфа, так и от почётного наименования император, предложенного ему солдатами. Немецкий антиковед Ф. Мюнцер предположил, что обе версии могут соответствовать действительности (консул сначала отказывался от заслуженных им почестей, но в конце концов принял их), либо Ампелий и Псевдо-Аврелий опирались на тенденциозный источник, автор которого стремился изобразить Назику в максимально выгодном свете.
Во время цензуры Гая Кассия Лонгина и Марка Валерия Мессалы Публий Корнелий добился постановления сената о разрушении только что построенного постоянного театра (первого в Риме) «как предмета бесполезного и пагубного для общественной нравственности»; согласно Павлу Орозию, речь шла только об отказе от планов строительства. В историографии есть разные варианты датировки этого сюжета: 155, 154 или 151 год до н. э. Есть даже гипотеза, что античные авторы имеют в виду события 125 года до н. э., а вместо Сципиона должен фигурировать Цепион — Гней Сервилий, который в 125 году был цензором совместно с Луцием Кассием Лонгином Равиллой.
Карфагенская проблема
После своего консулата Публий Корнелий уделял большое внимание карфагенской проблеме. Пользуясь «громадным влиянием» в сенате, он унаследовал от своего двоюродного дяди и тестя Сципиона Африканского положение лидера одной из двух самых влиятельных группировок внутри римского нобилитета. Во внешней политике его «партия» выступала против масштабных завоеваний, настаивая, в частности, на сохранении Карфагенской республики. Более поздние античные авторы приписывали Назике уверенность в том, что вражда с Карфагеном необходима республике как средство от внутренних распрей:
