Игорь Михайлович Воронцов (11 апреля 1935, Ленинград — 1 марта 2007, Санкт-Петербург) — советский, российский педиатр, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой педиатрии ФПК и ПП Санкт-Петербургской государственной педиатрической медицинской академии.
Заслуженный деятель науки Российской Федерации, президент регионального отделения Союза педиатров России в Санкт-Петербурге, член Исполкома Союза педиатров России, почетный академик Международной академии интегративной антропологии, действительный член Королевской Коллегии Врачей Великобритании (RCP Edinburgh).
Главный внештатный специалист-педиатр Главного управления здравоохранения Ленгорисполкома, позже Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга, главный педиатр Северо-Западного федерального округа, член редакционных советов нескольких центральных педиатрических журналов и книжной серии «Социальная педиатрия».
Коренной петербургский интеллигент, житель блокадного Ленинграда.
Биография
По рассказу самого Игоря Михайловича, его отец Михаил Александрович Левиев (1898—1937) был крупным советским чиновником министерства текстильной промышленности. Незадолго до появления сына он почувствовал опасность скорого ареста. Чтобы не навлечь на семью беды, Михаил Александрович развелся с женой Елизаветой Алексеевной Воронцовой и стал жить отдельно. По времени это совпало с известным делом «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра». Один из главных фигурантов по этому делу Г. Е. Зиновьев был арестован 16.12.1934 г. Вскоре, после рождения сына арестовали и М. А. Левиева. Следствие по делу отца велось довольно долго. Очевидно, первоначально он был осужден к длительному сроку заключения, поскольку его этапировали в Ижевск. Михаила Александровича расстреляли в конце 1937 г. Он был реабилитирован одним из первых, в 1953 г., - вскоре после смерти Сталина. Правда, сын об этом узнал много лет спустя.
Елизавете Алексеевне Воронцовой пришлось воспитывать сына одной, зарабатывая на жизнь бухгалтером в гостинице «Астория». Начало учебы в школе у Воронцова совпало с суровыми блокадными годами. Он пошёл в первый класс осенью 1943 г., после изнуряющей второй блокадной зимы. Воспоминаниями о тех страшных и, вместе с тем, очень важных для него годах он сам как-то поделился:
«...В детсаду давали жареный хлеб с касторовым маслом, иногда даже конфеты – их крошили кусочками…Бабушка вскоре умерла, мама работала почти круглые сутки, а по ночам тушила зажигалки на крыше. Я бегал по улицам в такое же детской стайке и абсолютно точно знал, что любой взрослый человек на улице мой родитель. Я приходил в коммунальную квартиру, где жили пять семей, и каждый старался меня приласкать и прикормить хоть какой-то крохотулькой сухарика. И я плохо отличал – кто родственник, а кто нет. И точно также я помню своё отношение – как мы, ребята, старались во всём помочь старушкам, которые выходили к нам во двор».—
Ещё школьником, после войны Воронцов увлекся радиолюбительством. Он сам конструировал и собирал радиоаппаратуру, стал спортсменом-коротковолновиком. В этом качестве принимал участие в соревнованиях, в том числе и международных, на которых нередко занимал призовые места. К моменту получения аттестата о среднем образовании успел окончить радиошколу и мотошколу, почти профессионально овладел фотографией, увлекался музыкой, писал стихи.
В 1953 г., с окончанием школы Воронцов оказался перед сложным выбором, где учиться дальше? Хотелось успеть везде. Он всерьез рассматривал и Политехнический институт, и Литературный. Но выбор пал на Первый медицинский (1-й ЛМИ). С медициной он успел познакомиться на собственном опыте пациента, и она всерьез его увлекла. Успешно сдав вступительные экзамены, неожиданно перед самым зачислением он был вызван к ректору, профессору А. И. Иванову, где услышал, что не может стать врачом, поскольку является сыном осужденного врага народа, о чем сам же и указал в автобиографии. Не особенно рассчитывая на успех, Воронцов забрал документы и справку о сданных вступительных экзаменах и отправился Педиатрический медицинский институт. Руководителем института в те годы была Нина Тимофеевна Шутова, которая иначе смотрела на подобные вопросы. Так И.М. Воронцов и оказался студентом-педиатром. Интересно, что через год, когда после смерти Сталина и расстрела Берия с его ближайшими соратниками, политическая конъюнктура в стране стала быстро меняться, профессор А. И. Иванов вспомнил о Воронцове, предложив ему перевестись на второй курс своего института. Игорь Михайлович лишь поблагодарил ректора за то, что тот невольно помог ему найти своё настоящее призвание.
