Ничипоренко, Андрей Иванович: биография
Ничипоренко вошёл в так называемый кружок Бенни, который занимался выпуском прокламаций «Русская правда». В марте-апреле 1862 года друзья напечатали в нелегальной типографии, организованной Артуром Бенни, два выпуска «Русской правды». Оба номера были посвящены польским событиям, написаны от лица русских, проникнуты сочувствием к угнетённым полякам и распространялись исключительно в Польше. В кружок Бенни, по мнению американского автора, помимо Ничипоренко, входил Н. С. Лесков и латышский студент П. Д. Баллод. К ним же идейно примыкал и Василий Кельсиев, приезжавший нелегально в Россию в марте-апреле 1862 года. В начале 1862 года реорганизовывалась демократическая газета «Век» П. И. Вейнберга. Была создана специальная комиссия из А. Н. Энгельгардта, А. И. Ничипоренко и Н. А. Серно-Соловьевича для урегулирования разногласий между издателем и сотрудниками газеты, настолько высок был авторитет Ничипоренко.
С конца 1861 года в России действовала сеть подпольной организации «Земля и воля», организованной А. И. Герценом, Н. П. Огарёвым, Н. Г. Чернышевским, Н. А. Серно-Соловьевичем, А. А. Слепцовым и Н. Н. Обручевым. Ничипоренко вошёл в состав одной из первых пятёрок. Наивысшим проявлением доверия «землевольцев» к Андрею Ивановичу явилось назначение его весной 1862 года в качестве связного между провинциальными комитетами в Казани, Нижнем Новгороде, Ярославле, Саратове, Твери, Астрахани, созданными А. А. Слепцовым в январе 1862 года, и центральным столичным комитетом партии «Земля и воля». О том доверии, которое по-прежнему испытывал Ничипоренко к оклеветанному Артуру Бенни, говорит тот факт, что он не скрыл от Бенни предполагаемый конспиративный приезд Василия Кельсиева в начале марта 1862 года в Петербург, о чём рассказал сам Кельсиев в своей «Исповеди». Во время этого приезда Ничипоренко виделся с Кельсиевым, которого до этого он не не видел три года.
С 6 апреля Ничипоренко по высочайшему повелению был уволен в заграничный отпуск сроком на три месяца. 7 апреля Андрей Иванович покинул Россию вместе с писателем Н. А. Потехиным, — своим сослуживцем в департаменте податей и сборов. За границей он посетил в Лондоне Н. П. Огарёва и А. И. Герцена, получив от него некоторые поручения. По утверждению Н. С. Лескова, Ничипоренко «взялся доставить какие-то важные революционные бумаги к белокриницкому митрополиту Кириллу (Киприану Тимофееву), — старообрядческому архиерею в Буковине». Позднее, 30 апреля (12 мая), он встретился с М. А. Бакуниным, который вручил ему рекомендательное письмо для Гарибальди:
Беру смелость направить вам друга и соотечественника, который прямо приехал из России и который может дать всевозможные сведения о том, что ныне происходит в нашем отечестве. Это человек испытанной скромности и осторожности, справедливый и умный, хорошо поставленный, чтобы знать многое, и который всё дело представит вам в настоящем виде. Герцен его знает хорошо и, вероятно будет тоже рекомендовать.— М. А. Бакунин, письмо к Гарибальди от 12 мая 1862 года
Аналогичное письмо Бакунин адресовал чешскому поэту-эмигранту Йозефу Вацлаву Фричу. Кроме рекомендательных писем Бакунин передал Ничипоренко важное письмо для Гарибальди с изложением своей программы по уничтожению Османской, Австро-Венгерской и Российской империи и объединения процессов освобождения славянских народов и итальянского народа в единое общеевропейское освободительное движение. Подобные письма были переданы Ничипоренко для передачи славянским деятелям Фричу и Куслиану. В свою очередь, итальянский республиканец Марк Аврелий Саффи направил свои письма для Гарибальди и для его секретаря, при этом Саффи писал, что Ничипоренко после Италии намерен совершить путешествие по славянским землям вдоль Дуная через Турцию в Грецию и «оказать весьма важные услуги делу народной эмансипации по знаниям своим о славянской народности».
Неизвестно, какое впечатление произвели бы на Гарибальди гиперболы Бакунина, но этот кульминационный момент в биографии Андрея Ивановича (к тому времени ему было всего двадцать пять лет) закончился неудачно. 18 июня на австрийском пограничном пункте Пескиери Ничипоренко был обыскан полицией, и у него были изъяты прокламации на итальянском языке. Письма, компрометировавшие его, из опасения более тщательного обыска пограничниками Ничипоренко удалось незаметно выбросить под стол. После этого он беспрепятственно проследовал в Венецию и Триест (по иным данным, сел на поезд в Малороссию), передумав путешествовать по славянским землям. Спустя некоторое время письма были найдены, с них сняли копии и переправили в жандармское управление в Петербург. В отношении Ничипоренко был отдан приказ арестовать его либо на территории Турции, либо на территории Австро-Венгрии.
