Луиза (королева Пруссии): биография

Мифологизация королевы Луизы

Буржуазная королева

Мифологическое преображение Луизы пережило в своей истории череду менявшихся мотивов. Вначале помимо красоты и обаяния превозносились её простота и сердечность, воспринимавшиеся как буржуазные добродетели. Преклонение перед Луизой следует рассматривать на историческом фоне разворачивавшейся Французской революции. Передовая буржуазия испытывала симпатию к первоначальным идеям революционеров. Но когда революционные требования сменили насилие и террор, отношение в Германии к французским революционерам изменилось. Реформы были необходимы, но без насилия. Ощущалась необходимость признания буржуазных ценностей «сверху», в рамках конституционной монархии. В этих надеждах происходила идеализация Луизы и её семьи.

Выдающиеся поэты и писатели того времени — Новалис, Клейст, Жан Поль, Август Вильгельм Шлегель преклонялись перед молодой королевой. Новалис привлёк к себе внимание своим программным сочинением «Вера и любовь, или Король и королева», опубликованном в новом ежемесячном журнале «Ежегодники прусской монархии при Фридрихе Вильгельме III». Сочинение начиналось рядом восторженных стихотворений, посвящённых королевской чете, а фрагменты в прозе создавали картину общества, в котором семью и государство, буржуазию и монархию объединяла вера и любовь. Король проводил в своей стране реформы, поддерживал искусство и науки. В своей красоте, нравственности и хозяйственности королева воплощала в себе идеал для всех женщин, её портрет должен был украшать каждый дом. Фридрих Вильгельм III отверг это сочинение. Он не видел в нём отражение своих способностей и намерений, лесть он не любил, а монархия на парламентарной основе не отвечала его представлениям. Поэтому публикации продолжения сочинения в «Ежегодниках» он не допустил. Тем не менее, Луиза и Фридрих Вильгельм III продолжали оставаться носителями надежд прусской буржуазии.

Если сравнить многочисленные портреты королевы Луизы, созданные до её смерти в 1810 году, становится очевидным, что ни один портрет не похож на другой. Эту особенность подмечали ещё современники. Объяснение обнаруживается в газете Berliner Abendbltter от 6 октября 1810 года: «При жизни Её Величества ни одному художнику не удалось создать образ, хоть сколько-нибудь похожий на них. И кто отважится воспроизвести … эту заоблачную и при этом живую красоту?». После смерти Луизы, когда «сокрушительному сравнению с недостижимым оригиналом уже не произойти», стало возможным создать более точные изображения. Такие более поздние изображения часто создавались по посмертной маске Луизы, которую в Хоэнцирице снял герцогский архитектор и придворный скульптор Кристиан Филипп Вольфф.

• Луиза в 1796 году

• Луиза в 1797 году

• Луиза в 1798 году

• Луиза в 1801 году

• Луза в 1812 году

Мученица

После поражения Пруссии в войне с Наполеоном на первый план выдвинулся новый мотив в культе Луизы — испытания, выпавшие на долю Луизы в трудные времена, превращение обаятельной жизнерадостной красавицы, близкой народу, в обожествляемую страдалицу. Понятия «жертва» и «страдания» стали центральными категориями в обиходе историков и художников того времени, интерпретировавших роль Луизы. В этой интерпретации Луиза приняла на себя все те унижения, которые доставила её стране Франция. В Тильзите она мужественно выступила против властелина Европы, решительнее, чем её колеблющийся супруг, и пожертвовала собой за свой народ, напрасно обратившись с просьбой к врагу, которого она считала моральным чудовищем. Луиза испытала на себе все тяготы войны и умерла от разрыва сердца, как было интерпретировано медицинское заключение.

Вскоре после своей смерти королева Луиза стала в этой роли символом Освободительных войн, которые стилизовались под поход мести за мученицу-патриотку, что находило полное отражение в сочинениях поэтов Освободительных войн. Теодор Кёрнер предлагал прикреплять портрет Луизы как икону в праведной войне на знамёна воинов-освободителей и писал: «Луиза — дух-хранитель Германии. Луиза — лозунг мести». Поэт Фридрих де ла Мотт Фуке, как и Кёрнер добровольно отправившийся воевать, описывал распространённую среди солдат «милую легенду о том. что королева Луиза жива, а её смерть — обманом … Кто посмеет этому возразить?» Популярностью пользовалась история о том, что прусский маршал Гебхард Леберехт фон Блюхер после битвы при Ватерлоо, то есть после окончательной победы над Наполеоном, 7 июля 1815 года с высоты Монмартра якобы воскликнул: «Теперь Луиза отомщена!».