Анна Андерсон: биография
Мартин Кнопф, в свою очередь, доложил, что Анна Андерсон на самом деле была фабричной работницей, полькой по происхождению по имени Франциска Шанцковска. Во время войны Шанцковска работала на заводе, где изготовлялись взрывчатые вещества, и шрамы на теле, которые она выдавала за следы от штыков, полученные во время расправы над царской фамилией, объяснялись ранениями, полученными при взрыве, — у Шанцковской на войне погиб жених, и спустя какое-то время она, находясь на фабрике, выронила гранату, которая сдетонировала (при этом стоящий в тот момент перед ней начальник цеха был убит на месте). 29 сентября 1916 года Франциска Шанцковска была официально признана невменяемой и кочевала из одной психиатрической больницы в другую, пока в 1920 году не пропала без вести. Кнопфу удалось разыскать некую госпожу Дорис Вингендер, которая опознала бывшую постоялицу, снимавшую комнату в доме её матери под именем Франциски Шанцковской. Она же добавила, что в 1922 году Франциска провела у неё ещё несколько дней, обронив среди прочего, что жила в семьях русских монархистов, которые «принимали её за кого-то ещё». Там же она обменяла одежду, получив в обмен на свою новый комплект из блузки, юбки и белья. Оставленную одежду показали барону и баронессе фон Кляйст, которые единодушно опознали её как собственный подарок «Анастасии Николаевне». Таким образом, круг замкнулся.
Сторонники Анны Андерсон, в свою очередь, сочли эту версию неубедительной, поскольку для девушки из крестьянской семьи Андерсон демонстрировала слишком хорошую образованность и манеры. Госпожа фон Ратлеф, в свою очередь заявила, что Франциска Шанцковская стала одной из многочисленных жертв маньяка-каннибала Георга Гроссмана — в его дневнике, где был переведен список его жертв, была женщина по фамилии Сазновская. Фон Ратлеф своё убеждение основывала на том, что эта фамилия являлась фонетическим воспроизведением фамилии Шанцковская, но полиция Берлина эту версию опровергла.
В 2011 году американцы Грэг Кинг и Пенни Уилсон опубликовали новое исследование об Анне Андерсон и Франциске Шанцковской — книгу «The Resurrection of the Romanovs: Anastasia, Anna Anderson, and the World's Greatest Royal Mystery» (рус. Воскрешение Романовых: Анастасия, Анна Андерсон и самая большая королевская тайна в мире). В ней они утверждают, что, исследуя фабричные архивы, выяснили, что в результате несчастного случая на производстве (в 1916 году) Шанцковская получила лишь лёгкие (неглубокие, поверхностные) царапины на голове и конечностях, что никак не соответствует зафиксированным врачами глубоким увечьям за ухом, на теле и конечностях Анны Андерсон. Кроме того, Кинг и Уилсон не нашли свидетельств о том, что Шанцковская была рожавшей женщиной — в то время как медицинские карты Анны Андерсон указывают, что она родила ребёнка (в 1919 году). Хотя критики нашли в книге Кинга и Уилсон около 40 нестыковок, сами авторы в своей же книге пришли к выводу, что Анна Андерсон и Шанцковская были одним и тем же человеком.
1927 г. Герцог Лейхтенбергский
В 1927 году герцог Лейхтенбергский Дмитрий, внук великой княжны Марии Николаевны, пригласил Анну Андерсон в свой фамильный замок Зеон в Баварии. Позже он следующим образом изложил своё мнение о ней:
| Причины, не позволяющие мне верить в тождество госпожи Чайковской-Андерсон и Анастасии, можно изложить следующим образом: 1. Когда госпожа Чайковская прибыла в Зеон, оказалось, что она не говорит и не понимает по-русски, не говорит и не понимает по-английски, (за исключением того словарного запаса, который извлекла из уроков данных ей в Лугано и Оберсдорфе перед своей поездкой в Зеон; а также не говорит и не понимает по-французски. Она говорила только по-немецки с северонемецким акцентом. Что касается великой княжны Анастасии, она всегда изъяснялась по-русски с отцом, по-английски - с матерью, понимала и говорила по-французски и совершенно не знала немецкого. 2. Когда я отвёл госпожу Андерсон в русскую православную церковь, она вела себя там как римская католичка и совершенно не знала православных обрядов, в то время как великая княжна Анастасия была воспитана в православии, вслед за всей семьёй, отличалась крайней набожностью и аккуратно посещала церковь. 3. Я присутствовал во время встречи, устроенной для госпожи Чайковской с Феликсом Шанцковским так, чтобы это стало для неё полной неожиданностью. В моём присутствии он опознал в ней свою сестру Франциску Шанцковскую и согласился подписать соответствующее заявление. Позже, коротко переговорив с сестрой с глазу на глаз, он отказался подписывать подобный документ, по причинам вполне понятного характера: он сам был бедным прокоммунистически настроенным шахтёром, его мать, больная раком, не имела средств к существованию, его сестра же сумела обосноваться в замке и вести жизнь, подобающую великой княжне — к чему было портить её «карьеру»? 4. Все, объявлявшие о тождестве госпожи Чайковской и великой княжны Анастасии, лично не были знакомы с последней или — за редким исключением, видели её мельком. Кто-то из них руководствовался корыстными целями, но большинство из этих узнавших составляли бывшие офицеры белой армии, преданные императорской фамилии, но введённые в обман собственным желанием чуда. 5. Доктор Костризский, лейб-дантист двора, письменно удостоверил, что гипсовые оттиски челюстей госпожи Чайковской, которые наш семейный дантист сделал в 1927 году, не имели ничего общего с зубным рисунком великой княжны Анастасии. Лично я полагаю, что семья госпожи Чайковской-Андерсон принадлежала к низшему классу, в ней не видно было врожденного благородства, присущего членам императорской фамилии, и, конечно же, само её поведение ничего общего не имело с аристократизмом. Мое личное мнение, конечно же, не имеет силы доказательства, но доказательством служат все вышеизложенные факты. В заключение стоит добавить, что мой отец пригласил госпожу Чайковскую в Зеон, объяснив своё решение таким образом: «Если она действительно великая княжна, преступлением будет оставить её без помощи, если же нет, я не совершу ничего предосудительного, предоставив кров нищей, больной, преследуемой женщине, в то время, когда прилагаются все усилия, чтобы выяснить её подлинную личность». (подписано) Дмитрий Лейхтенбергский. |
