Игнатович, Борис Всеволодович: биография

Цитаты

• "Он строил кадр как скульптор, отсекая все лишнее, и делал его живым, как кино, он вошел в Историю. Эпоха Бориса Игнатовича - это обретение фотографией своего языка, своей художественной выразительности. Вместе с буржуазным строем революция в России смела и буржуазную эстетику. Строителям нового общества нужен был свой образный язык и свои кумиры. На этой высокой, хотя и очень быстрой волне в искусство ворвались Маяковский, Родченко, Эйзенштейн, Дзига Вертов, Дейнека, Эль Лисицкий и еще целая группа художников, писателей, режиссеров. Точнее сказать, они это искусство делали. Борис Игнатович "делал" фотографию. Его композиции - поэтика фотоискусства. Взмывающие к небесам заводские трубы, строительные металлоконструкции и архитектурные новостройки, бородатые крестьяне и мускулистые спортсмены - он любил своих героев и воспевал их как художник и как гражданин. Потом, правда, эту песню "закрыли"... Но фотограф все равно остался поэтом, только лирика его стала иной: мягче, теплее, душевнее. Его военные фотографии - про человека, оставшегося Человеком, невзирая на все тяготы, лишения, жестокость, смерть. Не про героя - просто человека... Всю жизнь Игнатович снимал хороших людей, так кажется, когда смотришь на его фотографии. Или просто вокруг него не было плохих?" Валерий Стигнеев

• "История фотографии в ХХ веке была под значительным влиянием выдающихся талантов. Один из талантов - Борис Игнатович. Его безошибочная артистическая подпись оставила значительную печать на советской фотографии 1920-30-х. Со своей бригадой Игнатовича, которая включала его жену и сестру, он занял совершенно особое место в ее новом развитии в течение этого короткого и радикального времени. Его попытка дать фоторепортажу абсолютно новый эффект, используя новые формы и экспериментирование делает Игнатовича одним из самых интересных фотографов" Алекс Лахман
• "Александр Родченко: приятно смотреть на ваши работы - снимать хочется! Борис Игнатович: а вы думаете, я работал без вашего влияния?". Из воспоминаний Варвары Степановой о знакомстве на фотовыставке Общества друзей советского кино в Москве, 1929
• "Новая волна", наиболее яркими представителями которой стали, по своей изначальной биографии, художник-конструктивист Александр Родченко, пишущий газетчик Борис Игнатович, киношник Дмитрий Дебабов, сотрудник фотоателье Елизар Лангман. Все они в конце 20-х — начале 30-х годов олицетворяли собой "левое" направление — группу Октябрь, существовавшую в постоянной полемике с Российским объединением пролетарских фотографов (РОПФ), утверждавшим "идеологическую правду". По мнению Бориса Игнатовича, сформулированного им на страницах журнала "Пролетарское фото", они подменяли "настоящую действительность, документальность советского фоторепортажа слащавой картинкой и позой…" Григорий Чудаков
• "Авторские отпечатки Игнатовича – это неповторимые станковые произведения. Мастер не делал ретуши, а добивался основных эффектов, так экспонируя различные участки фотобумаги, чтобы максимально подчеркнуть глубину и пространство, отделить планы, выделить композиционный центр, передать световую фактуру материала. По тональному богатству фотографии Игнатовича - похожи на живопись. Игнатович делал из фотографии искусство, так как понимал искусство. Он не имитировал живопись. Он шел от своей техники. От увиденного. От мастерства" Александр Лаврентьев
• "В году 1936-ом я как-то спросил Родченко, кому из современных фотомастеров он отдал бы предпочтение? Прежде всего Игнатовичу, у него не только зоркий глаз репортера, но и хороший вкус, парень даровитый, настоящий художник". Александр Березин
• "Борис Игнатович на фронте работал с фотоаппаратами Leica II и Junior Special Ruby Reflex со сменной оптикой. Фотообъективом Еlmar 90/4 (E. Leitz, Германия, около 1938) выполнены, например, такие знаменитые работы, как «На поле боя» (1941) и «Полевая кухня. Фронтовые будни» (1944). Также он использовал фотоаппарат Junior Special Ruby Reflex (Thornton-Pickard MFG. Co., Великобритания, 1928–1936). Это крупноформатная ящичная фотокамера со встроенным мехом и зеркальной однообъективной системой визирования. Штатный объектив Dallmeyer Anastigmat 130/4.5. В конструкцию фотоаппарата Б.В. Игнатович ввел ряд изменений. Для камеры Б.В. Игнатович сконструировал и изготовил два мягкорисующих объектива на базе объективов Derogy (500/4, компания Derogy, Париж и Лондон, Франция, 1900-1910 гг.) и «Простаръ» 400/5 (предположительно Россия, 1914–1916). Для сопряжения с камерой был удален ряд линз. Использование объектива Tessar c большим, чем у штатного, фокусным расстоянием способствовало увеличению свободы выбора положения плоскости наилучшего видения. В результате Борис Всеволодович создал линейку объективов, обеспечивающих широкую палитру оптических рисунков, в которых требуемая мягкость рисунка получалась без снижения интервала яркостей, что, по словам Б.В. Игнатовича, позволило «добиться пластичности, не жертвуя сочностью изображения». Демпфирующее приспособление для зеркала, спусковой тросик и сменные объективы с различной степенью смягчения оптического рисунка и позволили применить типичную репортерскую камеру 1920-х годов для портретной съемки в условиях прифронтовой полосы не только на улице при дневном свете, но и в землянке в неровном свете коптилок" Елена Фисенко
• "У нас в Вильнюсе была цензура, а в Риге, к примеру, не было. Так мы посылали снимки туда, а оттуда их уже высылали на международные выставки, конкурсы. Так мы участвовали в международном фотографическом мире. А с другой стороны — здесь у нас было свободнее, чем в Москве. Мы ведь потому еще стали «фотографической республикой», что делали здесь выставки тех московских фотографов, которые не могли официально показать свои работы в столице. Тот же Борис Игнатович, к примеру, с ним я познакомился, когда сделал в Вильнюсе его выставку. Здесь все это проходило под лозунгом «дружбы народов». Так что нам удавалось делать хорошие проекты" Антанас Суткус
• Если говорить об отечественных фотографах Родченко с Игнатовичем? Они — переоцененные? Или это «наше все». Насколько выделен уголок русским в мировой истории фотографии, во многом нашими же, отечественными усилиями там быть или, наоборот, отечественной желчной ленью — ничего не делать и ни с кем не общаться? Ни Родченко, ни Игнатович от высоких оценок, или переоцененности — на чей-то взгляд, не хуже и не лучше, их творчество ab ovo наполнено смыслами, и культурными, и историческими. Что они, и только они или почти никто больше, известны за рубежом из России — это не переоцененность этих имен, а отсутствие нашей истории фотографии, написанной и доведенной хотя бы до умов читающей и думающей публики здесь, в своей стране, и отсутствие страниц русской фотографии в «большой истории» Ирина Чмырева
• "Твои планы на будущее? План один. Научиться хорошо снимать. А не поздно? Тициан написал свой шедевр Венера у зеркала в 90 лет, а я только разменял восьмой десяток. Есть время" из интервью для книги Леонида Волкова-Ланнита с Борисом Игнатовичем