Дрентельн, Александр Романович: биография

16 апреля 1878 года за отличие по службе Дрентельн был произведён в генералы от инфантерии, но не одно это было наградой ему за усиленные труды, продолжавшиеся непрестанно и после заключения мира вплоть до конца сентября 1878 года. Другой наградой и глубоким нравственным удовлетворением для Дрентельна была оценка его деятельности великим князем главнокомандующим, который впоследствии, в день 50-летия службы генерал-адъютанта Дрентельна, телеграфировал ему следующее: «Сердечно поздравляю вас, любезный Александр Романович, с 50-летним юбилеем вашей офицерской службы. С радостью и большой благодарностью вспоминаю то старое хорошее время, когда мы вместе служили, и боевое время, в котором во время командования вашего тылом Моей армии Я мог, благодаря вам, спокойно вести наши славные войска через Балканы к Царьграду. Да хранит вас Господь ещё на долгие лета на пользу нашей матушки России. Обнимаю крепко. Николай». Значение Дрентельна для нашего общего успеха в Турецкой войне ясно видно из приведённых слов великого князя, который всегда помнил эту государственную заслугу своего старого сослуживца, оказавшего ему и личную услугу в решительный момент минувшей кампании…

Война кончилась. 1878 год, отмеченный заключением Сан-Стефанского мира после побед русских войск, во внутренней жизни России ознаменовался целым рядом политических убийств и покушений, 8 августа 1878 года в Зимнем дворце, под председательством Государя, состоялось заседание совета министров, обсуждавшего чрезвычайные меры для подавления революционного движения, вскоре после чего Его Величество отбыл в Крым через Одессу, куда из Бухареста телеграммой был вызван Дрентельн. Ласково встретив его, Государь напомнил ему о смутном и тяжёлом времени, переживаемом Россией, и просил его принять должность шефа жандармов и главного начальника Третьего отделения. Дрентельн, с обычной ему скромностью, ответил, что боится не оправдать высокого к нему доверия Государя, так как никогда не готовился к такого рода деятельности. — «Давно тебя знаю, — возразил Государь, — и уверен, что ты с этим делом справишься. Вспомни, в какой хорошей школе ты был у графа Муравьёва, который тебя ценил и любил». При выражении своей державной воли Государь говорил с такой задушевной добротой и сердечностью, что глубоко растроганному Дрентельну ничего более не оставалось, как принять тяжёлое наследство генерал-адъютанта Мезенцова. Когда Государь приехал на пристань, к этому времени здесь собрались власти и дамы общества, в числе которых находились супруга Дрентельна, Мария Александровна, и её матушка, вдова генерала от инфантерии Е. А. Вяткина. Государь прямо подошёл к ним, поцеловал руку Елизавете Алексеевне и, подав руку Марии Александровне, сказал им несколько ласковых слов. Из Одессы Дрентельн должен был возвратиться в Бухарест, чтобы подготовить сдачу тылового управления армии. 15 сентября 1878 года состоялся Высочайший приказ о назначении его шефом жандармов, а 23 сентября он отдал свой последний приказ, которым поблагодарил всех своих сослуживцев «от генерала до последнего рядового» за их ревностную службу, преисполненную «трудов и забот, нередко самоотвержения, а для многих — чувствительных потерь».

13 октября 1878 года он прибыл в Санкт-Петербург и вступил в исполнение едва ли не труднейшей в то время у нас должности. По званию шефа жандармов, 22 октября 1878 г. ему Высочайше повелено было присутствовать в Государственном совете и в Особом присутствии по воинской повинности; кроме того, около этого же времени Высочайшим указом он был назначен членом Кавказского комитета, а затем и членом комитета по делам Царства Польского. Благодаря излишней мягкости его предшественника, шефа жандармов генерал-адъютанта Потапова, крамола пустила слишком глубокие корни, и несколько месяцев даже самой энергичной работы Дрентельна и его сотрудников, конечно, не могли исправить дела. В феврале 1879 г. был убит князь Кропоткин, вскоре за тем — полицейский агент Рейнштейн в Москве, и, наконец, 13 марта 1879 года жертвой злоумышленников едва не пал сам Александр Романович. Он ехал в карете в комитет министров и, проезжая вдоль Лебяжьего канала, вдруг заметил, что какой-то всадник едет рядом с каретой, то обгоняя её, то отставая. Раздался выстрел в окно, за ним другой — шеф жандармов приказал кучеру гнать лошадей вдогонку за мчавшимся к набережной всадником, который затем быстро повернул направо. Крича «держи! держи!» неизвестный поскакал затем по Гагаринской и Шпалерной, затем быстро остановился, бросил городовому лошадь и исчез в воротах. Карета не могла его догнать — и он скрылся. Однако затем он был пойман и оказался поляком Л. Ф. Мирским, который, по настоянию же Дрентельна, был из крепости освобождён на поруки присяжному поверенному Е. И. Утину. Дрентельн не был ранен, обе пули пролетели мимо, и одна из них потом была найдена между стеклом и стенкой каретной дверцы, внутри. Государь, члены Царской фамилии и масса лиц, знавших Дрентельна, выразили ему своё сочувствие и радость по поводу счастливого избавления от смерти.