Блаватская, Елена Петровна: биография
Исследователь Кеннет Джонсон считает, что многие вопросы, поднятые отчётом Ходжсона, в публикации Харрисона были оставлены без ответа.
Обвинение в плагиате
Е. П. Блаватскую также обвиняли в плагиате. Так, американский спиритуалист Уильям Коулмэн, автор ряда критических статей о Е. П. Блаватской и теософии, появлявшихся в разных спиритуалистических журналах, заявил о наличии в книге Блаватской («Разоблачённая Изида») более 2000 отрывков, которые были заимствованы из 100 книг, подавляющее большинство которых было взято из оккультных работ XIX столетия. Основное обвинение Коулмана состояло в том, что Блаватская якобы не работала с источниками, а почти всё взяла из «вторых рук». Эти обвинения американского исследователя, в свою очередь, были подвергнуты критике. Оказалось, что Блаватская пользовалась чужими текстами профессионально: в «Изиде» около 2400 сносок.
Всеволод Соловьев
На основании личного знакомства с Е. П. Блаватской Всеволод Соловьев, в 1892—1893 годах, то есть уже после ухода Е. П. Блаватской из жизни, в журнале «Русский вестник» опубликовал серию очерков о встречах с ней, под общим названием «Современная жрица Изиды». В 1893 году эти очерки вышли отдельной книгой, с посвящением «Лондонскому „Обществу для психических исследований“ и всем внимательным читателям», а в 1895 году ОПИ издало в Лондоне английский перевод под редакцией Уолтера Лифа. В книге сообщается, что во время одной из встреч Вс. Соловьева с Е. П. Блаватской, Елена Петровна высказала ему следующее:
Что ж делать, — говорила она, — когда для того, чтобы владеть людьми, необходимо их обманывать, когда для того, чтобы их увлечь и заставить гнаться за чем бы то ни было, нужно им обещать и показывать игрушечки… Ведь будь мои книги и «Теософист» в тысячу раз интереснее и серьёзнее, разве я имела бы где бы то ни было и какой бы то ни было успех, если б за всем этим не стояли феномены? Ровно ничего бы не добилась и давным-давно поколела бы с голоду. Раздавили бы меня, … и даже никто не стал бы задумываться, что ведь и я тоже существо живое, тоже ведь пить-есть хочу… Но я давно уж, давно поняла этих душек-людей, и глупость их доставляет мне громадное иногда удовольствие… Вот вы так «не удовлетворены» моими феноменами, а знаете ли, что почти всегда, чем проще, глупее и грубее феномен, тем он вернее удается. Я могу вам рассказать на этот счёт когда-нибудь такие анекдоты, что животики надорвете от смеху, право! Громадное большинство людей, считающих себя и считающихся умными, глупы непроходимо. Если бы знали вы, какие львы и орлы, во всех странах света, под мою свистульку превращались в ослов и стоило мне засвистеть, послушно хлопали мне в такт огромными ушами!…
Книга Вс. Соловьева подверглась критике со стороны публициста В. П. Буренина (обладавшего весьма спорной репутацией):
Грязи, и притом самой бесцеремонной, наш изобличитель (Соловьев) валит на «современную жрицу Изиды»… столько, что её достало бы, вероятно, для целого огромного кургана над свежей могилой этой русской женщины, которая, даже взяв в расчёт все её увлечения и заблуждения, вольные и невольные, всё же была женщина очень талантливая и замечательная… В своём усердии к изобильному излиянию грязи г. Вс. Соловьев как будто даже забывает, что покойная была женщина, быть может, и очень слабая, очень грешная, но… достойная уважения и симпатии уже по тому одному, что таких женщин у нас немного, такие женщины у нас из ряда вон. <…> читая разоблачения г. Соловьева, я часто невольно приходил к такому заключению: или г. Вс. Соловьев … говоря выражением из одной комедии, «охотно привирает»; или же во время своего знакомства с жрицей Изиды он… находился не совсем в здоровом состоянии.
Критически о публикациях Вс. Соловьева отозвался и увлекавшийся эзотерическими учениями и бывший последователем Г. И. Гурджиева писатель и теософ П. Д. Успенский:
Книжка Всеволода Соловьева «Современная жрица Изиды», по которой многие знают о Блаватской, полна мелкой, не совсем понятной для читателя злобы, и вся состоит из сыщнического описания подсматриваний, подглядываний, выспрашиваний у прислуги и, вообще, мелочей, мелочей и мелочей, которые проверить читатель не может. А главное, то есть книги Блаватской, её жизнь и её идеи, точно совсем не существуют для автора….
