Ярослав Владимирович Мудрый: биография
Известно, что для поддержания мира на северных границах Ярослав ежегодно отправлял варягам по 300 гривен серебра. Эта плата была малой, скорее символической, но она обеспечивала мир с варягами и защиту северных земель.
М. Д. Присёлков трактовал один из переводов титула Ярослава как «император». Митрополит Иларион называл его «каганом», а в фреске на стене Софийского собора в Киеве, повествующей о смерти князя, Ярослав Владимирович назван кесарем.
Почитание в христианстве
Благоверного князя Ярослава Мудрого стали почитать на Руси сразу после смерти. Первое упоминание об этом есть в «Деяниях первосвященников Гамбургской церкви», датируемых 1075 годом, где современник Великого князя хронограф Адам Бременский называет Ярослава Владимировича святым. Ярослав Мудрый формально не входил в число святых Русской православной церкви.
9 марта 2004 года в связи с 950-й годовщиной смерти был внесён в святцы Украинской православной церкви Московского патриархата, а 8 декабря 2005 года по благословению патриарха Алексия II 20 февраля (5 марта) было внесено в месяцеслов как день памяти благоверного князя Ярослава Мудрого. Определением Архиерейского собора Русской православной церкви от 3 февраля 2016 года установлено общецерковное почитание благоверного князя Ярослава Мудрого.
Украинская православная церковь Киевского патриархата на Поместном соборе 2008 года канонизировала Ярослава Мудрого как святого благоверного князя.
Образ в культуре
В средневековой литературе
Ярослав — традиционный персонаж литературных произведений агиографического жанра — Житие Бориса и Глеба.
Сам факт убиения служит для древних летописцев излюбленной темой для отдельных сказаний. Всего «Сказание о Борисе и Глебе» сохранилось более чем в 170 списках, из которых старейшие и наиболее полные приписываются преподобному Нестору и черноризцу Иакову Мниху.
Там говорится, например, что после смерти Владимира власть в Киеве захватил пасынок Владимира Святополк. Опасаясь соперничества родных детей великого князя — Бориса, Глеба и других, — Святополк прежде всего подослал убийц к первым претендентам на стол в Киеве — Борису и Глебу. Гонец, посланный от Ярослава, передаёт Глебу весть о смерти отца и убийстве брата Бориса… И вот опечаленный скорбью князь Глеб плывёт по реке в ладье, и её окружают настигшие его враги. Он понял, что это конец, и промолвил смиренным голосом: «Раз уже начали, приступивши, свершите то, на что посланы». А сестра Ярослава Предслава предупреждает, что их брат Святополк собирается устранить и его.
Также Ярослав упомянут в «Слове о Законе и Благодати» митрополита Илариона и в «Памяти и Похвале князю Русскому Владимиру» Иакова Мниха.
Поскольку Ярослав был женат на Ингегерде — дочери шведского короля Олафа Шётконунга — и устраивал династические браки своих дочерей, в том числе Елизаветы (Эллисив) — с королём Норвегии Харальдом Суровым, он сам и его имя неоднократно упоминаются в скандинавских сагах, где он фигурирует под именем «Ярислейва Конунга Хольмгарда», то есть Новгорода.
В 1834 году профессор Санкт-Петербургского университета О. Сенковский, переведя на русский язык «Сагу об Эймунде», обнаруживает там, что варяг Эймунд вместе с дружиной был нанят Ярославом Мудрым. В саге рассказывается, как конунг Ярислейф (Ярослав) сражается с конунгом Бурислейфом (Борисом), причём в саге Бурислейфа лишают жизни варяги по распоряжению Ярислейфа. Затем некоторые исследователи на основании саги про Эймунда поддержали гипотезу, что смерть Бориса — «дело рук» варягов, присланных Ярославом Мудрым в 1017 году, учитывая то, что, по летописям, Ярослав, Брячислав и Мстислав отказались признать Святополка законным князем в Киеве.
Однако гипотеза Сенковского, основанная исключительно на данных «Саги об Эймунде», активным сторонником которой в настоящее время является историк-источниковед И. Н. Данилевский, доказывает возможную «причастность» Ярослава только к убийству Бориса («Бурицлейва»), но никак не Глеба, который в саге не упоминается вовсе.
