Сарычев, Владимир Фёдорович: биография
По возвращении в Маскат на борт «Боярина» поднялся местный султан, которого ознакомили с устройством пулемётов Максима. При этом английский крейсер III ранга «HMS Perseus» начал на рейде артиллерийские учения и маневры на полном ходу, демонстрируя недовольство визитом султана на русский корабль. Подобное поведение вызвало некоторое недоумение у В. Ф. Сарычева, поскольку с командиром английского крейсера Эдмундом Рэдклифформ Пирсом (1862—1941) они были приятелями ещё со времен боёв за форты Таку, а в этом походе уже успели по-дружески повстречаться в Линге. Впрочем, раздражение англичан было понятно и вызвало у русской команды «только насмешки и остроты; говорилось, что крейсер „Perseus“, видимо, заболел с досады и поэтому [теперь] бегает взад и вперёд».
Здесь, в Маскате, закончилась миссия «Боярина», которая принесла русской дипломатии огромный успех. Успешные переговоры с кувейтским правителем упрочили авторитет России на побережье Залива и позволили наладить взаимопонимание с влиятельными шейхами из рода Аль Саудов. Консул Овсеенко отправился на попутном пароходе обратно в Бушир, а капитан 2-го ранга Сарычев — догонять отряд Штакельберга, с которым воссоединился 15 марта 1903 года в Коломбо и продолжил путь в Порт-Артур. В своем отчёте об этом плавании капитан Сарычев писал: «Лучшее разрешение вопроса о плавании в Персидском заливе наших судов и о показе Русского флага… было бы учреждение специального станционера, для залива, который находился бы в распоряжении консульства либо в Бушире, либо в Басре».
На Дальнем Востоке
13 мая 1903 года крейсер бросил якорь в Порт-Артуре — Владимир Фёдорович привёл его на Дальний Восток «в полном порядке», как позже отметил в своём рапорте наместник генерал-адъютант Е. И. Алексеев. «Боярин» сразу же включился в манёвры Первой Тихоокеанской эскадры, проводившиеся в Жёлтом море, в качестве своего основного предназначения — разведчика и судна связи. Это было обусловлено относительно слабой огневой мощью (главный калибр — 6 120-мм орудий) и лёгким бронированием, не позволявшим ему рассчитывать на успешное противостояние в бою против крупных кораблей, в сочетании с высоким качеством постройки и «выгодностью в отношении расхода угля».
4 июня того же года, в день четвёртой годовщины взятия фортов Таку, крейсер Сарычева участвовал в смотре морских сил России на Тихом океане. Затем 1 июля был выведен в вооружённый резерв, но уже в августе вновь начал кампанию и сразу же направился сопровождать во Владивосток три номерных миноносца. 11 сентября «Боярин» вместе с отремонтированными там броненосцами отправился в обратный путь. По прибытии принял участие в плановых осенних манёврах и смотре эскадры. В ноябре — декабре, в связи с накалившейся военно-политической обстановкой, Сарычев дважды водил свой крейсер для несения краткосрочной стационерной службы в порту Чемульпо, покинув его в последний раз 30 декабря 1903 года, когда на смену прибыл крейсер «Варяг».
Нападение на Порт-Артур
26 января 1904 года Первая Тихоокеанская эскадра была атакована на рейде Порт-Артура японскими миноносцами — торпедированы броненосцы «Цесаревич», «Ретвизан» и крейсер «Паллада». Отправленный (в числе прочих крейсеров) вдогонку за японцами «Боярин» на рассвете следующего дня заметил какой-то миноносец и открыл по нему огонь. По счастью, обошлось без попаданий, поскольку это оказался свой корабль «Сильный», на котором ещё ничего не знали о начале войны. С крейсера принесли извинения за стрельбу и сообщили о начавшихся военных действиях.
В тот же день, 27 января, почти сразу по возвращении «Боярина» в Порт-Артур, на горизонте вновь появились вражеские крейсеры. Капитан Сарычев по сигналу командующего эскадрой адмирала О. В. Старка вышел им навстречу и после ухода противника маневрировал в ожидании дальнейших распоряжений на внешнем рейде. Вскоре «Боярин» был отправлен в разведку и обнаружил главные силы японского флота под командованием адмирала Того — шесть броненосцев и девять крейсеров. С расстояния 40 кабельтовых он произвёл по ним три выстрела, привлекая внимание своих. Японцы ответили, но промахнулись и кинулись в погоню за «Боярином», который полным ходом стал уходить в Порт-Артур, где на внешнем рейде стояла вся русская эскадра. Услышав канонаду, командующий выслал ему на помощь крейсер «Новик», но пока тот снимался с якоря, «Боярин» сам появился на рейде с поднятым на мачтах сигналом о замеченных силах неприятеля. Вскоре показались японские корабли, шедшие в кильватерной колонне. Во время 40-минутного боя между эскадрами на контргалсах Сарычев, не имея точного распоряжения от командующего, занял позицию со стороны наиболее вероятной атаки миноносцев, готовясь её отразить. Ведя при этом достаточно редкий артиллерийский огонь в сторону главных сил противника, «Боярин» попаданий не получил, хотя один снаряд крупного калибра «пролетел очень близко над задней трубой, и она пошатнулась настолько, что с мостика это было заметно».
