Кузнецова, Устинья Петровна: биография

В ноябре 1774 года Кузнецову доставили в Москву, где проводилось генеральное следствие над Пугачёвым и его главными сообщниками. Необходимости в новых допросах Устиньи не было. Согласно приговору от 9 (20) января 1775 года Устинья Кузнецова, как и первая жена Пугачёва Софья Дмитриевна (в девичестве Недюжева) с детьми, «ни в каких преступлениях не участвовали» и были признаны невиновными, однако не были отпущены к прежним местам жительства. Строка в приговоре гласила: «отдалить без наказания, куда будет предписано Правительствующим Сенатом».

В тот же день 9 января Сенат постановил:

Жён самозванца содержать в Кексгольме, не выпуская их из крепости, и давая им только в оной свободу для получения себе содержания и пропитания, а сверх того производя из казны на каждого по 15 копеек в день

— Постановление Правительствующего Сената от 9 января 1775 года

Таким образом, жёны Пугачёва, будучи формально освобождёны от наказания, получили куда более суровые условия заключения, нежели многие активные участники восстания. Так, казаки, заключённые в Кольский острог, почти сразу получили право жить на свободе, рыбачить и промышлять зверя без какого-либо надзора.

Ссылка

Сразу после проведения казни Пугачёва и его сообщников в Москве две жены Пугачёва и его дети были отправлены в Кексгольм под охраной подпоручика Нарвского пехотного полка Ушакова с 6 солдатами. Дабы избежать возможной встречи императрицы Екатерины II, которая планировала поездку в Москву для празднования окончания войны с Турцией, с участниками восстания, маршруты конвоя были проложены с объездом Петербурга. 22 января (2 февраля) 1775 года Софью с детми и Устинью доставили в Выборг, на следующий день — в Кексгольм. В Кексгольмской крепости был расквартирован крупный армейский гарнизон, но для жён и дочерей самозванца был выделен отдельный каземат в Круглой башне, которая со временем получила своё второе имя Пугачёвской. Малолетнего сына Пугачёва Трофима разместили в одиночной камере солдатской гауптвахты. Губернатор Энгельгардт довёл до сведения коменданта крепости Доможирова, что поступившие под его охрану члены семьи Пугачёва, чьё имя по приговору должно было быть предано «вечному забвению и глубокому молчанию», отныне не должны были называться ни старой фамилией, ни какой другой.

В 1787 году, в ознаменование 25-летия вступления на престол, Екатерина II объявила амнистию большому числу заключённых и ссыльных. Получив указание из Выборгского наместничества — «ежели есть в городе Кексгольме подходящие к освобождению» по указанным в манифесте статьям, комендант Кексгольмской крепости премьер-майор Гофман запросил генерал-прокурора Вяземского о том, не распространяется ли данная амнистия на жён и детей Пугачёва. Вяземский переслал запрос императрице, но 1 сентября та через статс-секретаря графа Безбородко передала, что «сии секретные арестанты не подходят под изъявленные в помянутом манифесте над прегрешившими милости, а для того тем арестантам остаться на прежнем положении».

После восхождения на престол в 1796 году императора Павла I был проведён пересмотр многих уголовных дел и приговоров екатерининской эпохи. В Кексгольмскую крепость был направлен обер-секретарь Тайной экспедиции Сената А. С. Макаров, из доклада которого по итогам поездки известно, что за двадцать лет заключения никаких перемен в судьбе членов семей Пугачёва не произошло: «В Кексгольмской крепости Софья и Устинья, жёнки бывшего самозванца Емельяна Пугачёва, две дочери девки Аграфена и Христина от первой и сын Трофим с 1775 года содержатся в замке в особливом покое, а парень на гауптвахте в особливой комнате. Содержание имеют от казны по 15 копеек в день. Живут порядочно. Имеют свободу ходить по крепости, но из оной не выпускаются. Читать и писать не умеют».

В следующий раз о судьбе родственников Пугачёва, в том числе об Устинье, вспомнили после вступления на престол Александра I. В связи с упразднением Тайной канцелярии Комиссия по пересмотру прежних уголовных дел в 1801 году изучила дела всех осуждённых по делу пугачёвщины и всех без исключения рекомендовала оставить в прежних местах, как и в 1787 году, записав жён Пугачёва в участники бунта вопреки тексту приговора 1775 года. Однако 2 (14) июня 1803 года Александру, бывшему в инспекционной поездке по гарнизонам Выборгской губернии, представили заключённых жён и детей самозванца. Увидев узников своими глазами, император распорядился освободить их из крепостного заключения, разрешив им поселиться в городском посаде Кексгольма: «избавя из-под тогдашнего караула, предоставить им жительство в городе свободное, с тем, однако, чтоб из оного никуда не отлучались, имея притом за поступками их неослабное смотрение».

Устинья Кузнецова умерла 18 (30) ноября 1808 года, проведя в Кексгольмском заключении и ссылке 33 года. Точная дата стала известна из текста повеления священнику Кексгольмского Рождественского собора «по долгу христианскому похоронить» вторую жену Пугачева Устинью Петровну.