Хафиз Ширази: биография

Хафиз умер в Ширазе в районе 1390 года. Похоронен в саду Мусалла в Ширазе.

После его смерти появляется сборник его стихов — «Диван». В целом творчество Хафиза представляет собой высшее достижение средневековой персоязычной лирической поэзии. Его стихи переведены на все европейские и многие азиатские языки. Русские переводы сделаны Афанасием Фетом.

Творчество

Иран издавна славился своей литературой. Ещё до рождения Хафиза повсеместно прославились Рудаки, Фирдоуси, Насир Хосров, Омар Хайям, Низами Гянджеви, Джалалиддин Руми, Амир Хосров, Саади и другие. Их силами персидко-таджикская литература была выведена на новый уровень. Безусловно Хафиз не мог творить без связи со своими талантливыми предшественниками. Исследователями отмечается влияние на поэзию Хафиза стихов Саади, Салмана Саведжи, Хаджу Кирмани. Философская мысль в строках Хафиза идёт по пути, который заложили Хайям, Руми, отличаясь при этом глубокой индивидуальностью. Хафиз без сомнений был знаком с большей частью литературного наследия своей страны. Тому есть и и документальные подтверждения: в библиотеке Института востоковедения в Ташкенте хранится рукопись «Хамсе» Амира Хосрова Дехлеви, фрагмент из пяти маснави, где три из пяти маснави переписаны непосредственно самим Хафизом.

Любимой строфой Хафиза была газель. Именно ей написано подавляющее число его стихотворений. Рождённая за четыре столетия до Хафиза гением Рудаки, отточенная талантом Саади, в творчестве Хафиза газель достигает своего совершенства.

Что же понимал под прочностью стиха Хафиз? Во-первых, очевидно, то, что стих способен пережить своего создателя, способен сохраниться в течение веков, что иногда не под силу и каменным мавзолеям. Во-вторых, под прочностью стиха могла иметься в виду его нерушимая целостность, и в применении к восточным стихам под целостностью следует иметь в виду особые свойства, не характерные для поэзии Запада.

Особенности строения газелей влияют и на их восприятие. Обычно газель состоит из пяти-семи двустиший (бейтов). При этом важно то, что каждое двустишие выражает законченную мысль, и, зачастую, не имеет прямой связи с прочими бейтами. В этом состоит отличие восточного стиха от классического стиха европейского, в котором строки прочно объединены дной мыслью автора и логически связаны между собой. В газели такая логическая связь не всегда видна, особенно для читателя, привыкшего к поэзии Запада. Однако, каждая газель, в особенности газель, созданная мастером, представляет собой нерушимое единое целое. Для того, чтобы воспринять и осознать эту целостность, требуется работа и чувств, и ума, когда переходя от двустишия к двустишию, читатель должен восстановить опущенные автором связи, пройти свой путь по ассоциативной цепочке, соединяющей бейты, и то, что эта цепочка может не совпасть с путём, которым шёл сам автор, лишь делает стих более ценным, более близким сердцу каждого отдельного читателя. Это тем более верно, что объединяющей связью газелей часто служит именно определённое переживание, состояние души, чувства неподвластные до конца рассудку. Но в своей сути газели Хафиза подобны рубаи Хайяма, сплавляющим в себе разум и чувства. Понимание сути газели также необходимо для понимания творчества Хафиза, как понимание сути сонета для более глубокого осмысления творчества Петрарки или Шекспира.