Цион, Илья Фаддеевич: биография
Продвижение новых ценных бумаг на заграничных рынках было на тот период конфиденциальной операцией. Россия не умела самостоятельно продавать свои бумаги, и для каждого нового выпуска составлялся синдикат из зарубежных банков (в современных терминах — андеррайтеров), который выкупал весь выпуск по твёрдой цене, получая за это скидку. Бумаги не были унифицированы, условия выпусков были разными, так что всегда требовались индивидуальные переговоры. Само существование синдикатов и уплата им комиссионных считались секретом (хотя публика была об этом прекрасно осведомлена), ещё большей тайной был размер комиссии (обычно он составлял около 2 % от номинала выпуска). Секретность часто порождала слухи о преувеличенном размере комиссии и о коррупции при заключении сделок. Другой стороной операций по продвижению бумаг был подкуп иностранной прессы, также бывший весьма конфиденциальным делом. Таким образом, российское Министерство финансов имело потребность в содержании в Париже особого агента, который располагал бы хорошими связями и в банковских кругах, и в прессе и при этом пользовался бы большим доверием. Через руки агента проходили крупные неподотчётные суммы, а сам он, в случае своей недобросовестности, имел широкие возможности для вымогательства и обмана доверителей.
Цион казался хорошей кандидатурой для должности парижского агента. Он обладал финансовой грамотностью, связями в банковских кругах, принадлежал к миру парижской прессы. С начала 1887 года Цион негласно выполнял различные поручения министра финансов, а в мае того же года был принят на государственную службу и назначен финансовым агентом в Париже; официально он состоял в должности чиновника для особых поручений IV класса при министре финансов. Вскоре Цион получил чин действительного статского советника (IV класс, соответствовал званию генерал-майора).
Первым делом, которым был занят Цион по поручению Вышнеградского, стала пробная финансовая операция нового министра по конверсии 5-процентных закладных листов (в современной терминологии — ипотечных облигаций) Общества взаимного поземельного кредита на 98 млн рублей. Эти гарантированные государством бумаги, размещённые преимущественно в Германии, конвертировались в 4,5-процентные закладные листы с более длительным сроком погашения. Операция носила переходный характер: новые бумаги размещались и на германском, и на французском рынках, через синдикат банкиров, состоявший из парижского и франкфуртского домов Ротшильдов и берлинского дома Блейхрёдера. Конверсия оказалась в целом неудачной для российской казны. Результатом её стало намерение Вышнеградского в дальнейшем перенести операции с германского на французский рынок. Именно эта политика и была той сферой, в которой, как казалось, связи и опыт Циона могли принести пользу Министерству финансов.
Длительный период переговоров и поисков новых партнёров, которыми занимался Цион, завершился успехом. Летом — осенью 1888 года российскому правительству удалось сформировать синдикат преимущественно из французских банков, который согласился принять на себя размещение нового крупного займа во Франции. Заём был совмещён с конверсией займа 1877 года, держателями которого были преимущественно немцы, и представлял собой частичное перемещение российского долга с немецкого на французский рынок. В ноябре 1888 года был выпущен 5-процентный золотой заём 1889 года на 500 000 000 франков, первый крупный заём, размещённый преимущественно во Франции. Заём, не представлявший собой крупного финансового успеха для России, имел важное политическое значение — он открыл эпоху французских инвестиций в русские ценные бумаги и явился первым шагом в последующей 29-летней финансовой политике, построенной на тесной связи с французским финансовым рынком. Кроме того, этот заём, частично совмещённый с конверсией займа 1877 года, стал первым в длинном ряду конверсий (принудительных выкупов старых долговых бумаг с обменом их на новые на иных условиях), характерных для финансовой политики Вышнеградского.
Увольнение и борьба с Вышнеградским и Витте
В июле 1890 года И. А. Вышнеградский и Цион рассорились. Причины скандала остаются неясными. С. Ю. Витте считал, что Цион запросил от синдиката французских банкиров, осуществлявших выпуск займа, комиссию (по существу — взятку) в размере 200 000 франков и был на этом пойман (Витте также упоминал и о размере взятки в 1 млн франков). Во всяком случае, Вышнеградский «рассказывал кому угодно, что не знал, как отделаться от этого еврейского джентльмена, бессовестные проделки которого обнаружились слишком явно». По утверждению самого Циона, он, напротив, разоблачил Вышнеградского, запросившего ещё большую взятку. От скандала, однако, пострадал не Вышнеградский, а Цион, который был с позором («без прошения») уволен с государственной службы.
