Ткачёв, Вячеслав Матвеевич: биография
30 июня корпус Жлобы перестал существовать как организованная боевая сила. Мелкие группы всадников, прячась от авиаударов, рассеялись по деревням и хуторам, полностью утратив связь с командованием. Не более двух тысяч из них смогли спастись и выйти к своим. Остальные либо погибли, либо сдались в плен подоспевшим к месту прорыва солдатам врангелевской армии.Разгром кавалерии Жлобы стал наивысшим достижением белой авиации за всю её историю. Даже советская военная наука признавала этот факт, и на его примере курсанты летных училищ РККА изучали тактику действий самолетов против конницы. По сути дела авиаторы впервые оказали решающее влияние на весь ход войны, ведь если бы Жлобе удалось прорваться в практически не защищенный Крым, красные одержали бы победу уже в июле 1920 года.
Но благодаря летчикам Крым устоял, и война продолжалась. В начале августа красные форсировали Днепр в районе Каховки и, не теряя ни минуты, начали возводить на захваченном плацдарме мощные рубежи обороны. Когда белые, подтянув резервы, попытались контратаковать, было уже поздно — Каховка покрылась сетью траншей и проволочных заграждений, ощетинилась артбатареями и пулеметными гнездами. Контратака не удалась, белогвардейцам пришлось отойти с большими потерями.Врангель снова бросил в бой аэропланы, но тут ткачевцев впервые постигла неудача. Против глубоких окопов, блиндажей и хорошо защищенных артиллерийских позиций пулеметы и мелкие бомбы, имевшиеся на вооружении белой авиации, оказались бессильны. Авианалеты не дали никаких результатов. Тогда белые летчики стали бомбить переправы, по которым шло снабжение каховской группировки, но в ответ красные начали доставлять на плацдарм боеприпасы и подкрепления ночью.
А тем временем, численность белогвардейских ВВС постепенно таяла, причем не столько из-за потерь, сколько от аварий и поломок крайне изношенных непрерывной боевой работой машин. Если к началу сентября у Ткачева оставалось примерно 30 аэропланов, то уже через месяц — менее 20. С такими силами противостоять Красной армии было нереально, а пополнения не предвиделось, поскольку западные союзники еще летом прекратили поставки.Дальнейшее известно: 28 октября красные нанесли мощный удар с Каховского плацдарма в направлении Перекопа. Парировать его было нечем. Белым пришлось поспешно отступать в Крым. При этом они уничтожили на прифронтовых аэродромах почти все свои самолеты, которые от ветхости уже не могли подняться в воздух.
11 ноября пали укрепления Турецкого вала, а утром 15-го последний пароход с солдатами белой армии и беженцами отчалил от севастопольской пристани.
В эмиграции
После краха Белого движения генерал Ткачёв, наставляя своих учеников, говорил: «Авиатор без дела не останется, но имейте в виду: мы должны поступить в авиацию такого государства, которое никогда не будет воевать с нашей Родиной». Вячеслав Матвеевич вынужден был эмигрировать сначала в Турцию, откуда он перебрался в Сербию и некоторое время служил в инспекции авиации Королевства СХС. Поскольку формально Русская армия не распускалась, карьера Ткачёва продолжалась: в 1922 году он получил звание генерал-лейтенанта и должность генерал-инспектора, а в 1927 году стал первым и единственным генералом от авиации.
В Югославии В. М. Ткачёв проявляет большую заботу по устройству русских летчиков, являясь с 1924 по 1934 год председателем общества воздушного флота 4-го отдела Русского общевоинского союза (РОВС). Работает в Русской Сокольской организации (ставящей целью физическое и духовное совершенствование русского народа как части единого славянского мира), других эмигрантских организациях, служит в Штабе инспекции югославской авиации.
После отставки в 1934 году Вячеслав Матвеевич поселился в Нови Саде, преподает в русской мужской гимназии. Здесь он становится основателем и первым старостой Сокольского общества. В 1937 году Ткачёв официально получает гражданство Югославии. С 1938 по 1941-й год он является редактором журнала «Пути Русского Сокольства» — органа Краевого Союза Русского Сокола в Югославии.
В 1941 году он стал походным атаманом Кубанского казачьего Войска, участвует в формировании казачьих подразделений Русского корпуса. На параде 29 октября 1941 года, посвященном прибытию в Белград Гвардейского дивизиона, он обратился к казакам со следующими словами: «Прибывший Гвардейский Дивизион свершил небывалый в истории народов подвиг, сохранив себя в течение 20 лет эмигрантского безвременья. Обостренное чувство долга, преданность и верность своим штандартам, как символу утерянной Родины, вписали в историю Русской Армии и Казачества бессмертную страницу».
