Нестеровская, Антонина Рафаиловна: биография

11 ноября 1918 года супруги покинули Петроград и на поезде прибыли в Белоостров. В Финляндию больной Гавриил был перевезен в ручной тележке. Супруги отправились в санаторий близ Гельсингфорса для лечения.

Эмиграция

Оттуда перебрались во Францию. В эмиграции, как упоминает Кшесинская, супруги жили, в частности, в Болье. В 1920 году князь с женой обосновались в Париже.

В 1926 году великий князь Кирилл Владимирович, считавший себя главой Императорского дома в изгнании, пожаловал ей титул княгини Стрельнинской, а в 1935 году — святлейшей княгини Романовской-Стрельнинской. Титул был образован по названию имения этой ветви рода Романовых — Стрельне (Константиновский дворец).

Через некоторое время супруги начали испытывать нехватку средств. Историк моды А. Васильев описывает этот период её жизни: Нина работала в домах моделей князя Феликса Юсупова, давала уроки танца, решила открыть балетную студию (её сестра Лидия держала такую сначала в Берлине, а потом в Голландии), но позже изменила своё решение и основала дом моды «Бери», просуществовавший c 1925 года до 1936 года (сначала на улице Виала, 38-бис, потом на рю Дарданелл, 2).

«Благодаря прекрасному качеству шитья модели расходились по высоким ценам. Антонина Рафаиловна обладала несомненным вкусом, но, как нередко бывало в русских домах [моды], организационная часть оставляла желать лучшего. (…) Клиентки в нетерпении ожидали в салоне, и тогда к ним выходил князь Гавриил Константинович (…) развлекал клиенток: долго показывал альбомы с семейными фотографиями, комментируя каждую, чтобы растянуть время и дать возможность закончить заказ».

После закрытия дома моды супруги очень скромно жили в парижском предместье, где князь начал писать мемуары и устраивать партии в бридж для заработка, а Нина — давать уроки танцев и зарабатывать шитьем.

Балерина Бронислава Нижинская пишет: «Среди моих поклонников были великий князь Гавриил Константинович и его молодая жена Антонина Рафаиловна (Нестеровская). Нестеровская была очень добра ко мне, когда я ещё училась в Театральном училище; я всегда с благодарностью вспоминала о её помощи во время ученического спектакля в 1906 году. Теперь она искренне радовалась моим успехам, называла дочкой и посылала цветы после каждого представления. Великий князь Гавриил нередко приглашал нас с Сашей к обеду».

Васильев цитирует воспоминание Н. Оффенштадт о ней: «Жили они дружно и часто устраивали чаепития. В пожилом возрасте Антонина Рафаиловна напоминала больше русскую простолюдинку, чем княгиню. Но как только она начинала говорить, сразу чувствовалась близость к великокняжеским кругам с их изысканными оборотами речи. Она была настоящая светская дама. Видимо, жизнь среди Романовых сделала её такой. А как только она закрывала рот, то опять начинала походить на русскую бабу с косой вокруг головы».

В 1936 году Нина организовала и возглавила Комитет по увековечиванию памяти отца Георгия Спасского, участвовала в устройстве Дома для престарелых имени отца Георгия Спасского в Севре (под Парижем), была председателем Кружка почитателей памяти отца Георгия Спасского и председателем Комитета по сооружению ему памятника на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа (1947). В 1937 вместе с супругом посетила праздник Русского лицея имени императора Николая II в Версале (под Парижем).

Спустя год после её смерти 63-летний князь Гавриил женился 11 июня 1951 года на 48-летней княжне Ирине Ивановне Куракиной (1903—1993) — дочери Иоанна, епископа Константинопольского патриархата. Оба брака были бездетными.

В своих мемуарах, законченных после смерти Нины, вдовец вспоминает о ней с большой любовью и благодарностью. Гавриил и Нина похоронены под одним надгробным камнем на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

Мемуары

• «Как был спасен князь Гавриил Константинович» // «Иллюстрированная Россия», 1934, № 35-40.