Лазарев, Егор Егорович: биография
Как все просто, быстро и организованно — чисто по-немецки! Между тем мы, социал-патриоты, действовали по-французски. Сколько волокиты, просьб и всяких формальностей пришлось претерпеть, чтобы с опасностью для жизни и всякими остановками добраться через Францию, Англию, Швецию и Финляндию и, наконец, попасть в Петроград.— ГАРФ, ф. Р-5959, оп. 1, д. 12, л. 4
В России Лазарев отправился в Самару, где был избран в губернский комитет ПСР и членом исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов. В мае — июне он находился в Москве и участвовал в Третьем съезде ПСР.
Октябрьскую революцию 1917 года Лазарев не принял, стал сторонником решительной борьбы с большевиками. В конце года он избрался делегатом Всероссийского Учредительного собрания от Самарского округа по списку № 3 (эсеры и Совет крестьянских депутатов). Оставил подробные воспоминания о заседании-разгоне Собрания 5 января 1918 года.
Лазарев стал министром просвещения в правительстве КОМУЧа в Самаре, куда пробрался «с документами на имя члена Геологического общества с поручением от Совнаркома»; открыл местный университет. После занятия Самары большевиками эвакуировался в Сибирь.
В Омске Лазарев встречался с генералом Штефаником, первым военным министром независимой Чехословакии. В эшелоне чешских инвалидов Лазарев приехал во Владивосток, где пробыл больше месяца. На Русском острове он встретил своих недавних коллег по КОМУЧу: И. М. Брушвита и П. Д. Климушкина.
Прага. Последние годы
В июне 1919 года Егор Егорович в последний раз покидает Россию: он эмигрировал в Прагу, где стал издавать журнал «Воля России». В июле 1920 года он принял участие в работе внепартийного объединения эсеров в Париже. В 1922 году смог перевезти жену из Швейцарии в Прагу. В конце ноября 1923 года он участвовал в съезде членов ПСР.
Могу констатировать, что все мы находимся в атмосфере сумасшедшего дома. В нас набито столько утопизма, максимализма, что дальше идти некуда. Мы, прежде чем строить центральную организацию, должны дать друг другу амнистию: раз и навсегда забыть прошлое. <…> Мы все делали ошибки и все виноваты.— из выступления на съезде ПСР (1923), РГАСПИ, ф. 673, оп. 1, д. 955—964.
В январе — феврале 1931 года в Праге состоялась «теоретическая конференция» эсеров, которую открывал Егор Егорович Лазарев. В последние годы жизни, особенно после кончины жены (1932), Лазарев стал серьёзнее заниматься своим архивом. Он регулярно посылал письма в советскую Россию (В. Н. Фигнер, А. П. Прибылёвой-Корба, М. П. Шебалину) и даже намеревается вступить во Всесоюзное общество политкаторжан и ссыльнопоселенцев.
Поздние записи Егора Лазарева «полны беспокойства», связанного с набирающим силу фашизмом и его влиянием на страны Европы. 16 мая 1937 года он оставляет без комментариев запись в своем дневнике: «Страшная сенсация — процесс над Бухариным и Рыковым».
«Дедушка русской революции», Егор Егорович Лазарев, скончался 23 сентября 1937 года в Праге. Его тело было кремировано.
Мнения современников
Оказавшийся в том же месте ссылки народник Н. А. Чарушин вспоминал о Е. Е. Лазареве:
| Жизнерадостный и энергичный, он вносил большое оживление в колонию ссыльных. |
Е. Д. Кускова писала о Лазареве:
| Полная противоположность Плеханову. Веселый, шутник, объятия ко всем людям. |
Секретный агент Департамента полиции Сергеев воспроизводил следующий эпизод из жизни Лазарева:
| Немудрено, что полиция выпустила Лазарева из рук. <…> Он был в руках полиции, но будучи в лаптях и в костюме великорусского рабочего, а лицо его неинтеллигентное и вдобавок с крестьянским происхождением. Усвоив язык и все манеры рабочего до неподражаемости самым даровитым актерам, он этим отвел глаза задержавшему его жандарму, который расстегнул его и спрашивает: „А ну-ка покажи — крест есть ли у тебя на груди?“ А он, прикинувшись дурачком, показывает свой крест и отвечает: „Да я нешто, безбожник, што ли?“ Понятно, что у бедного жандарма все сомнения исчезли. |
