Ягужинский, Сергей Павлович: биография
Поскольку Сергей Ягужинский не был в состоянии заплатить недоимку, над его имениями была учреждена опека. Однако банкротство было обставлено как можно более мягко, что создало значимый прецедент для других расточительных придворных. Хотя немец Миллер, содержавший чулочную фабрику, подал жалобу, что граф удерживает его пожитки на сумму в 17180 руб., императрица не была заинтересована в конфликте с высшим дворянством. Дело было замято. «Граф Ягужинский только что достиг всего того, чего он хотел от короны; ему уступили все те суммы, которые он должен был короне, и дали больше 15 000 рублей серебром, считая и одно имение в 1500 крестьян», — сообщал А. М. Строгановой в феврале 1764 г. П. В. Бакунин.
После банкротства
Неоплатные долги не затормозили промышленные затеи графа-фабриканта. В том же 1764 г. Ягужинский поручил немцу Лилиеншталю организовать пильные мельницы на мызе Остров под Петербургом. Этот контракт не был исполнен и лишь породил новую волну взаимных претензий. Погасить долги граф пытался, обирая до нитки собственных крестьян. Для этой цели был нанят приказчик Девальс, появление которого в имениях нередко сопровождалось крестьянскими волнениями. Единственный в XVIII веке мемуарист из крепостных, Леонтий Травин, писал про Девальса:
| довольно известно было, что он в Москве, в павловской вотчине, тиранствовал и многих до конца разорил, а иных мучил, держа в заключении в погребе; сие предвещало нам всеобщее бедствие. |
В то же время известно, что Ягужинский за свой счёт оплачивал обучение крепостного музыканта Михаила Матинского, одного их первых русских композиторов.
В 1777 г. императрица распорядилась выкупить в казну долги графа Ягужинского и заложенные им имения, чтобы затем передать их в руки своего фаворита Потёмкина. В 1778 г. собственником Уткинского завода стал миллионер Савва Яковлев. Однако долговая эпопея стоила Ягужинскому семейного счастья. Его жена покинула дом мужа ещё осенью 1767 г., дабы оградить от конфискации собственное приданое и те средства, что Ягужинский занял у её родственников.
В последние годы граф Ягужинский жил в собственном доме на Марсовом поле, 5 со второй женой Варварой Николаевной Салтыковой (1749—1843), наследницей села Сафарино на Троицкой дороге. В Благовещенской церкви Александро-Невской лавры сохранился пристенный надгробный памятник с портретным барельефом, изображающим последнего графа Ягужинского. Знатоки приписывают эту работу Ф. Шубину либо Ф. Щедрину.
Вдова графа Ягужинского пережила его на много лет и умерла девяносто четырёх лет. Современники считали её женщиной недалёкой и винили в сожжении ценнейшего для истории архива её свёкра. Во время работы над историческими сочинениями Пушкин, узнав, что сноха одного из петровских сподвижников до сих пор живёт под Москвой, искал с ней знакомства. Графиня Ягужинская дала ему знать, что «не делит общества с рифмачами и писаришками»:
| Он напечатает то, что я могла бы ему рассказать или сообщить, и Бог знает, что из этого может выйти. Моя бедная свекровь умерла в Сибири, с вырезанным языком, высеченная кнутом. А я хочу спокойно умереть в своей постели в Сафорине. |
