Шишков, Александр Семёнович: биография

В 1811 году в «Беседе» было прочитано «Рассуждение о любви к отечеству» Шишкова, в которой утверждалось:

Воспитание должно быть отечественное, а не чужеземное. Учёный чужестранец может преподать нам, когда нужно, некоторые знания свои в науках, но не может вложить в душу нашу огня народной гордости, огня любви к отечеству, точно так же, как я не могу вложить в него чувствований моих к моей матери… Народное воспитание есть весьма важное дело, требующее великой прозорливости и предусмотрения. Оно не действует в настоящее время, но приготовляет счастие или несчастие предбудущих времен, и призывает на главу нашу или благословение, или клятву потомков.

Государственная служба

Приближалась тяжелая година Отечественной войны 1812 года, и император Александр, прочитав «Рассуждение о любви к отечеству», решил снова призвать Шишкова к делам, хотя и не был вообще расположен к нему за его резкие речи и действия в прежнее время. «Я читал рассуждение ваше о любви к отечеству, — сказал Александр I. — Имея таковые чувства, Вы можете быть ему полезны. Кажется, у нас не обойдется без войны с французами, нужно сделать рекрутский набор; я бы желал, чтобы вы написали о том манифест».

Государственный секретарь (1812—1814) и член Государственного совета

Поручение императора о написании манифеста было соединено с назначением Шишкова 9 (21) апреля 1812 года на должность государственного секретаря на место удалённого Сперанского. С этого момента наступает для Шишкова кипучая деятельность: император берёт его с собой в Вильно и, находясь при армии, Шишков пишет все важнейшие приказы и рескрипты. Так, им написаны знаменитые приказ армиям и рескрипт графу Салтыкову о вступлении неприятеля в Россию. Слова из них произвели глубокое впечатление на всю Россию, и те же чувства вызывались дальнейшими распоряжениями, редактированными Шишковым: это были воззвание и манифест о всеобщем ополчении, манифесты и рескрипты по ополчениям, известие об оставлении Москвы русскими войсками. Патриотическое увлечение Шишкова выражалось в гневных обличительных речах против французов, которых он уподоблял даже «слиянию тигра с обезьяной». Когда началось отступление французов, в декабре Шишков последовал за императором в Вильно, где был пожалован орденом Александра Невского, причём в Высочайшем рескрипте было сказано: «за примерную любовь к отечеству».

О том периоде деятельности Шишкова остались строки Пушкина:

Сей старец дорог нам: он блещет средь народа, Священной памятью двенадцатого года.

В 1813 году Шишков сопровождал армию в заграничном походе. 30 августа (11 сентября) 1814 года император освободил Шишкова от должности государственного секретаря «по состоянию здоровья». Отставка была предопределена тем, что назначение Шишкова было скорее уступкой общественному мнению в период войны, чем действительным желанием Александра I. Следует отметить, что практически вся деятельность Шишкова как государственного секретаря прошла при главной квартире в армии, в результате чего он скорее исполнял роль секретаря императора, чем руководителя Государственной канцелярии.

Одновременно с отставкой с поста госсекретаря Шишков был назначен членом Государственного Совета. В новом качестве Шишков резко проводил свои убеждения консервативно-патриотического характера: он представлял план нового устройства цензуры, критиковал составленный М. М. Сперанским проект Гражданского уложения, защищал крепостное право. 8 (20) февраля 1824 года Шишков был произведен в чин полного адмирала.

Министр народного просвещения (1824—1828)

Шишков активно выступал против деятельности учреждённого в 1817 году Министерства духовных дел и народного просвещения во главе с князем А. Н. Голицыным, а также созданного последним Российского библейского общества. Голицын назывался одним из виновников упадка нравственности, «разгула свободомыслия» и антиправославного мистицизма в России: «кажется, как будто все училища превратились в школы разврата, и кто оттуда ни выйдет, тотчас покажет, что он совращён с истинного пути и голова у него набита пустотой, а сердце самолюбием, первым врагом благоразумия». В 1820-е стал одним из главных идеологов охранительного движения и партии, которая начала борьбу с Голицыным и в которую также входили А. А. Аракчеев, митрополит Санкт-Петербургский Серафим (Глаголевский), архимандрит Фотий (Спасский), М. Л. Магницкий и другие.