Сергей Михайлович Соловьёв (5 (17) мая 1820, Москва — 4 (16) октября 1879, Москва) — русский историк; профессор Московского университета (с 1848), ректор Московского университета (1871—1877), ординарный академик Императорской Санкт-Петербургской Академии наук по отделению русского языка и словесности (1872), тайный советник.
Биография
Родился в семье протоиерея, законоучителя Московского коммерческого училища Михаила Васильевича Соловьёва (1791—1861); мать, Е. И. Шатрова, была дочерью мелкого чиновника выслужившего дворянство и племянницей епископа Авраама (Шумилина). До 13 лет Закону Божьему и древним языкам учился у отца, будучи с 8 лет записан в Московское духовное училище с оговоркой, что по светским предметам ученик будет получать знания в коммерческом училище, а экзамены сдавать в духовном. Религиозное воспитание проявилось в том, какое значение в исторической жизни народов он придавал религии вообще и, в применении к России, православию в частности.
В 1838 году он окончил, с серебряной медалью, 1-ю Московскую гимназию, в которой учился с 3-го класса (1833—1838), и поступил на 1-е отделение (историко-филологическое) философского факультета Московского университета (впоследствии — историко-филологический факультет). В университете русскую историю, излюбленный Соловьёвым предмет, читал М. П. Погодин; но его лекции — пересказы «Истории государства Российского» Карамзина, не удовлетворяли его. Интрес он проявлял к лекциям Т. Н. Грановского, читавшего курс истории Средних веков. Курс Грановского внушил Соловьёву сознание необходимости изучать русскую историю в тесной связи с судьбой других народностей и в широкой рамке духовной жизни вообще: интерес к вопросам религии, права, политики, этнографии и литературы руководил Соловьёвым в течение всей его научной деятельности. В этот период Соловьёв некоторое время сильно увлекался Гегелем и «на несколько месяцев стал протестантом», но, как сам он отметил: «отвлечённость была не по мне, я родился историком». Книга Эверса «Древнейшее право Руссов», излагавшая взгляд на родовое устройство древних русских племён, составила, по словам самого Соловьёва, «эпоху в его умственной жизни, ибо Карамзин наделял одними фактами, ударял только на чувство», а «Эверс ударил на мысль, заставил думать над русской историей».
В 1842 году он окончил университетский курс и уехал на два года за границу, в качестве домашнего учителя в семье графа С. Г. Строганова — платные уроки русского языка он давал в московских дворянских домах уже с 1838 года. Это дало Соловьёву возможность слушать профессоров в Берлине, Гейдельберге и Париже; в Праге познакомился с Ганкой, Палацким и Шафариком.
В 1844 году вернулся в Москву, в 1845 году защитил магистерскую диссертацию «Об отношениях Новгорода к Московским великим князьям» и занял в Московском университете, в должности адъюнкта, кафедру русской истории, остававшуюся вакантной после ухода Погодина. Работа о Новгороде сразу выдвинула Соловьёва как крупную научную силу с оригинальным умом и самостоятельными воззрениями на ход русской исторической жизни; Грановский отмечал: «Мы все вступили на кафедры учениками, а Соловьев вступил уже мастером своей науки». Следующая работа С. М. Соловьёва, оконченная летом 1846 года, — «История отношений между русскими князьями Рюрикова дома» (М., 1847) доставила ему степень доктора исторических наук, политэкономии и статистики и должность экстраординарного профессора. В 1850 году он был утверждён в звании ординарного профессора Московского университета.
В 1851 году вышел первый том его 29-томной «Истории России с древнейших времен».
В 1856—1869 годах С. М. Соловьёв был деканом историко-филологического факультета Московского университета; с 1871 года состоял ректором университета, принципиально и твёрдо отстаивая интересы науки и принципы университетской автономии. В 1877 году, когда появилось открытое письмо тридцати пяти учёных против намечавшихся реформ, он принял решение заявить о своей отставке с поста ректора; также оставил профессуру и числился в университете «сторонним преподавателем». Б. Н. Чичерин писал в это время: «Катков и Толстой с их клевретами выжили наконец из университета и этого достойного, всеми уважаемого и крайне умеренного человека. Честность и наука были опасным знаменем, от которого надобно было отделаться всеми силами».
