Скопин-Шуйский, Михаил Васильевич: биография
Вернувшийся в Москву Скопин-Шуйский принял участие в обороне города, но вскоре на него была возложена миссия возглавить посольство для начала переговоров о союзе со шведским королём Карлом IX. В обмен на шведскую помощь Василий Шуйский готов был отказаться от прав на Ливонию и уступить Корелу с уездом. Также молодой воевода должен был собрать войско на Русском Севере. С отрядом из 150 всадников Скопин-Шуйский отправился из Москвы на север, искусно лавируя между отрядами интервентов и «тушинских воров», которые разошлись по стране, подчиняя «царю Дмитрию» уезд за уездом.
Тем временем в северо-западных городах, куда проникали вести о щедрых обещаниях самозванца, также началась шатость. Царю изменили Псков и Ивангород, началось брожение в Новгороде. Новгородский воевода Михаил Татищев, принявший Скопина-Шуйского, ввиду опасного положения в городе поспешил выехать с московским посольством навстречу шведам. Под Орешком Скопин-Шуйский встретил шведское войско во главе с Якобом Делагарди.
Тем временем в Новгороде победила партия сторонников царя Шуйского, и новгородские послы торжественно пригласили Скопина-Шуйского со шведами назад в город. В последующие месяцы Скопину-Шуйскому быстро удалось стать признанным вождём Русского Севера, и под его командование стали стекаться ратные люди. В Тушине быстро оценили опасность, исходящую от Скопина-Шуйского, и отправили против него большой отряд пана Кернозицкого. Однако новгородцы не подвели Скопина-Шуйского и обороняли город, а подкрепления из Тихвина и онежских погостов заставили Кернозицкого отступить.
В мае 1609 года во главе со сформированной русской армией и сопровождаемый шведами Скопин-Шуйский выступил к Москве. К этому времени в народе созрел гнев на польско-литовских интервентов, грабивших занятые ими территории и заставлявших «царика» (как они называли Лжедмитрия II) раздавать им города во владение. Многие города восстали и c боями отложились от Лжедмитрия II, а под знамёна Скопина-Шуйского стекалось всё больше негодующего народа. Большой отряд направил в подкрепление Скопину-Шуйскому воевода Смоленска Михаил Шеин.
Освободительный поход Скопина-Шуйского начался со взятия Старой Руссы, из которой без боя отступил Кернозицкий. Затем польско-литовские интервенты были разбиты под Торопцем и понесли тяжёлые потери в битве под Торжком. После этого, русско-шведская армия под предводительством Скопина-Шуйского, насчитывающая уже 18 тысяч ратников, подступила к Твери. В битве под Тверью в результате предпринятого юным полководцем обманного манёвра был наголову разбит польский воевода Зборовский. Хорошо укреплённый город взять сходу не удалось, однако остававшийся в нём гарнизон не представлял опасности для дальнейшего похода. Тем временем в полках Делагарди вспыхнули разногласия и недовольство. Его разношёрстное наёмное воинство отказывалось продолжать поход на Москву, требуя наперекор друг другу то отдыха, то штурма Твери и добычи, то внеочередной выплаты жалования. Сам Делагарди не пылал желанием продолжать поход на Москву, а предпочитал ограничиться обороной Новгородской земли.
В таких условиях у Скопина-Шуйского вызрело убеждение, что выиграть войну с таким иноземным воинством вообще невозможно, и он принял трудное решение отделиться от Делагарди. Взяв с собой лишь одну тысячу шведов под предводительством Кристера Сомме, согласных воевать дальше, Скопин-Шуйский двинулся на город Калязин. Часть войск Делагарди покинула Русское государство, но сам он оставался в его пределах, поскольку всё ещё не была осуществлена передача Корелы, тем временем не пропуская поляков по новгородской дороге на север. Скопина-Шуйского устраивало такое положение, пока он по шведскому образцу формировал русскую «стройную рать», способную наподобие шведам отражать натиск польских гусар в поле. В коннице у Сапеги всё ещё был подавляющий перевес.
Став под Калязином, Скопин-Шуйский разослал гонцов по всем соседним городам, призывая прислать ему дополнительные отряды, а также денежные средства. Одновременно он послал за благословением к Ростовскому чудотворцу Иринарху. Иринарх благословил его просфорой, крестом и наказал: «Дерзай, и Бог поможет тебе!» Тем временем, подошли полки из Костромы и Ярославля, а из окрестных земель начало стекаться крестьянское ополчение. Кристер Сомме активно обучал их ратному ремеслу и строевым порядкам западного образца. К августу у Скопина-Шуйского было уже 20 тысяч воинов. Забеспокоившиеся интервенты срочно начали стягивать войска для противостояния дальнейшему продвижению Скопина-Шуйского. 12-тысячный отряд Яна Сапеги оставил осаду Троице-Сергиевой лавры и пошёл на соединение со Зборовским, выступившим из Тушина с запорожскими и донскими казаками. Численность этого объединённого войска не уступала тому, которое собрал Скопин-Шуйский. В середине августа интервенты подошли к Калязину, где Скопину-Шуйскому удалось компенсировать нехватку конных войск заранее подготовленными укреплениями и правильно выбранной оборонительной тактикой. Вблизи Троицкого Макарьева монастыря началась Калязинская битва. Атака польско-литовских и казацких войск остановилась при столкновении с русскими полевыми укреплениями, попав при этом под плотный пищальный огонь. Попытка сменить тактику и прорваться в лагерь Скопина-Шуйского в результате неожиданного ночного удара пехоты со стороны реки Жабни была предвидена Скопиным-Шуйским. Русские отряды встретили нападающих и в результате семичасовой сечи обратили в бегство. Сапега отступил от Калязина к Москве. Подготовленная и организованная Скопиным-Шуйским по западному образцу русская армия самостоятельно одержала блестящую победу над интервентами без помощи шведов и иностранных наёмников. Весьма эффективными оказались многочисленные деревянные острожки, построенные по указу Скопина-Шуйского и упомянутые в дневниках гетмана Станислава Жолкевского.
