Рапопорт, Алек: биография
АР вырос в антирелигиозной атмосфере. Библия, попавшая в руки 16-летнему юноше, в соединении с влиянием глубоко религиозного искусства русских (византийских) икон, в сочетании с искусством Возрождения, под воздействием учений русских религиозных философов — сыграла определяющую роль в последующем творчестве художника. Начиная с 1960-х годов он постоянно прибегает к сюжетам Ветхого и Нового Завета. Изображение Пророков на много лет становится главной темой его творчества.
1980-е годы были насыщены творчеством и богаты событиями внешней жизни: участие в многочисленных выставках Сан-Франциско и США, продажа работ на аукционах, поездки в Европу. Пребывание в Испании породило серию живописных работ, оставило неизгладимый след в памяти художника и ощущение кровного родства со страной Эль Греко. Продолжилось сотрудничество с галереей Майкла Дунева в Сан-Франциско. В то же время идея «товарищества» художников никогда не оставляла АР. Эта тоска по «братству» воплотилась в созданной им в 1992 году группе «Санкт Петербург — Сан-Франциско», состоявшей первоначально из четырёх участников, петербуржцев. Они осознавали себя наследниками привезённых с собой великих традиций и преемниками нового знания, полученного в Сан-Франциско. Их выставки привлекали множество русских и американских зрителей.
1993 год прошёл в подготовке и проведении большой выставки в Москве (Национальный выставочный зал) и Петербурге (Выставочный зал Манеж) . «Автопортрет в виде маски Мордехая» был выбран для пригласительного билета не случайно. АР всегда протестовал, громко и открыто. В России против отсталости и косности преподавания искусства, засилья социалистического реализма и цензуры. В Америке — против коммерческой направленности искусства, его бездуховности и предательства нравственных ценностей. «Когда Мордехай узнал всё, что делалось, разодрал одежды и возложил на себя вретище и пепел; и вышел на середину города, и взывал с воплем великим и горьким» (Ветхий Завет. Книга Эсфирь 4.1).
Глубокое разочарование в идеалах как «несвободного», так и «свободного» мира всё более приводит художника к христианству в жизни и творчестве. Истоки вдохновения для религиозной живописи АР нашёл в мудрости Ветхого и Нового Завета, в живописи и иконах Древней Руси. Поддержку у русских религиозных философов — С. Булгакова, Н. Бердяева, В. Соловьёва и, особенно, Отца Павла Флоренского — священника, энциклопедиста, погибшего в советском концлагере. Ему АР посвятил работу на тему византийской легенды «Краткое Житие Евфросина-Повара».
Последние пять лет своей жизни (1993—1997) АР жил, стремясь к добровольному одиночеству, замкнувшись в себе, своём творчестве, своём мире — строгом мире предназначения и долга. Религиозные работы этих лет, по общему мнению, отмечены магической силой воздействия. «Неверие Фомы», «Троица в тёмных тонах», «Благовещение», серия апостолов, которых художник определяет как иудео-христианских. В 1996 году АР писал: «Я не изобретаю своего искусства … Мои религиозные верования восходят к Ветхому и Новому Завету, к ранним иудео-христианам … Согласно религиозному философу Владимиру Соловьёву, иудаизм завершается в христианстве так же, как христианство заключает в себе иудаизм». В конце концов иудейские и христианские реалии совпали в духовном развитии и творчестве АР.
В 1996 году художник почти не покидал своей мастерской, как бы спеша осуществить как можно больше замыслов. Особое место занимает последняя законченная работа «Анастасис 1», в основе которой лежит апокрифическое Евангелие от Никодима 4-го века. Внутренняя жизнь художника была накалена до предела. Скончался Алек Рапопорт 4 февраля 1997-го года в своей мастерской в Сан-Франциско, за работой, едва успев начать новую «Троицу».
«Тихий гений взволнованного мира … Он — из колыбели и у гроба евро-еврейской культуры, на прекрасных и наивных окраинах которой — Россия и Америка, равнинный Питер и холмистый Сан-Франциско. Он ещё и там, где нас ещё нет и где другие, неведомые нам генерации, будут с удивлением говорить „Он — наш“ … Что ж, мы так и не успели узнать от него секреты потаённой мудрости чистой совести и веры. А теперь будем в картинах искать ответы на не заданные при жизни мудреца вопросы».
