Граф (с 1726) Рейнгольд Густав Лёвенвольде (нем. Reinhold Gustaw von Loewenwolde; 1693, Лифляндия — 1758, Соликамск) — фаворит Екатерины I, влиятельный придворный в правление Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны, обер-гофмаршал (1730), брат дипломата Карла Густава Лёвенвольде.
Происхождение
Рейнгольд Густав Левенвольде происходил из остзейских дворян. Отец Рейнгольда Густава, барон Герхард Иоганн Лёвенвольде, был соратником Паткуля и одним из лидеров «баронской фронды» Лифляндии, выступившей против политики редукций, проводившейся шведским правительством. За это Левенвольде-старший был приговорен к смертной казни, но бежал в Курляндию. В 1710 году он был пленипотенциаром Петра I в Лифляндии и Эстляндии, а затем обер-гофмейстером Софии-Шарлотты, супруги царевича Алексея Петровича.
При дворе
Рейнгольд Густав начал придворную карьеру ещё при жизни Петра I как камер-юнкер.
Звезда Левенвольде взошла с воцарением Екатерины I, которая обратила внимание на 30-летнего симпатичного лифляндца. Рейнгольд стал фаворитом императрицы, которая сделала его камергером (1725) и вместе с двумя братьями, Карлом Густавом и Фридрихом Казимиром, возвела в графское достоинство (1726). Благодаря близости к императрице Левенвольде сделался очень влиятельным человеком при дворе.
По словам историка Соловьева, «он выдвинул Остермана, которого, как мы видели, бестужевская партия иначе не называла как креаторою Левольда».
В это же время Левенвольде познакомился с молодым повесой Эрнстом Бироном. По предположению С. М. Соловьева, Бирон познакомился с Левенвольде в 1724 году, когда в свите герцогини Анны Иоанновны прибыл на коронацию Екатерины. Левенвольде даже отрекомендовал Бирона императрице как большого знатока лошадей.
В 1725 году Бирон попал в неприятную ситуацию и просил помощи у Левенвольде. Как написал Бирон императорскому камергеру, в 1719 году в Кёнигсберге он «с большой компанией гулял ночью по улице, причем произошло столкновение со стражею, и один человек был заколот. За это все мы попали под арест; я три четверти года находился под арестом, потом был выпущен с условием заплаты на мою долю 700 талеров штрафа, а иначе просидеть три года в крепости». Бирон просил камергера заступиться за него перед прусским посланником в Петербурге бароном Акселем фон Мардефельдом, что Левенвольде и сделал.
В марте 1727 года он вместе с Остерманом был назначен воспитателем Великого князя Петра Алексеевича, тогда же получил орден Александра Невского.
В царствование Петра II, после падения князя Меншикова, жизнь для Левенвольде сильно осложнилась . В это время единственной опорой для камергера оказался вице-канцлер Андрей Остерман, который защищал его от нападок Долгоруких. Но положение Рейногольда было шатким. Испанский посол герцог де-Лириа даже написал в 1728 году про Левенвольде: «...так как его страшно ненавидят, то его, пожалуй, арестуют, несмотря на покровительство Остермана, потому что его ненавидят не только все русские и князь-фаворит (князь Иван Долгоруков), но даже и сам царь...». Последовавшая вскоре смерть юного императора спасла Левенвольде и даже предоставила ему возможность отличиться перед новой государыней.
Обер-гофмаршал
Рейнгольд Густав значительно укрепил своё положение при дворе при императрице Анне Иоанновне, так как вместе со своим старшим братом Карлом Густавом участвовал в событиях, связанных с её воцарением.
В 1730 году они первыми поставили в известность герцогиню Курляндскую о замыслах Верховного тайного совета пригласить её на престол, ограничив её власть «Кондициями». Получив от Остермана, присутствовавшего на Совете, эти известия, Рейнгольд Густав направил тайного курьера к брату Карлу Густаву, жившему в то время в Лифляндии (ландрат в 1721-1735), который лично ездил к герцогине в Митаву. Граф Карл прибыл к герцогине на день раньше делегации Верховного тайного совета, советовал для вида принять «Кондиции», чтобы потом, по вступлении на престол, от них отказаться.
За эти услуги был приближен императрицей, стал обер-гофмаршалом, был награждён деньгами и землями. В 1732 году пожалован орденом Андрея Первозванного. Выполняя должность гоф-маршала, организовал управление двором. По словам Манштейна, «главным недостатком его была страсть к игре; это разорило его, так как он проигрывал часто очень большие суммы в один вечер». Иногда карточные долги его погашались лично императрицей.
