Паулет, Эмиас: биография
Подобная дотошность Паулета крайне мешала министрам Елизаветы, Сесилу и Уолсингему, которые, видя в опальной королеве постоянный источник волнений и заговоров, жаждали гласного суда, смертного приговора и смертной казни, но невиновную Марию не за что было казнить, а своим удушающим режимом тюремщик фактически ограждал её от её собственной неосмотрительности. Именно поэтому в один прекрасный день (очевидно, после долгих уговоров со стороны Уолсингема), Эмиас Паулет сообщает пленнице радостную весть: из мрачной холодной Татбери её решено перевести в Чартли, замок, лежащий в открытой живописной местности и в ближайшем соседстве с поместьями дворян-католиков, с которыми Мария дружна и от которых может ждать помощи.
Темное заключение спадает слой за слоем — королева снова вольна выезжать верхом, а однажды, вопреки всем ухищрениям тюремщика приходит письмо от Моргана — тайного агента Марии в Париже и её доверенного лица, который непрестанно интригует против Елизаветы на испанские деньги. Первое время Стюарт еще настороже и предупреждает своих друзей от неосмотрительных поступков, однако, узнав о совершенно безопасном способе, который они (а на самом деле её будущие убийцы) придумали для передачи писем, совершенно теряет голову. Тем временем каждое письмо Марии перехватывается, с каждого письма снимает копию секретарь Уолсингема и тут же, не дав чернилам просохнуть, отправляет в Лондон.
«Эмиас Паулет иронически отмечает в своих записях, что здоровье и настроение его пленницы заметно улучшилось с тех пор, как душа её вновь вкусила яд надежды. Да, смеяться пристало больше честному Эмиасу, и нетрудно представить себе саркастическую улыбку на его холодных устах, когда он еженедельно наблюдает прибытие бравого возницы со свежей партией пива и следит, с каким проворством хлопотун-дворецкий скатывает бочонок в темный подвал, чтобы там, вдали от посторонних глаз, выловить драгоценную флягу (с письмом)».
В конце концов многочисленные дьявольские планы Уолсингема привели интриганов к желаемому результату, и Мария собственной рукой подписала себе приговор — благословив письменно грядущее покушение на Елизавету, она фактически одобрила цареубийство. «Главари и их подручные, господа и слуги в восторге жмут друг другу грязные руки, которые вскоре обагрятся кровью, да и Эмиас Паулет в предвидении, что казнь жертвы вскоре освободит его от должности тюремщика, молитвенно воздевает руки: Бог благословил мои труды, — пишет он, — я радуюсь, что он так наградил мою верную службу».
Восьмого августа Мария радостно принимает приглашение неприветливого Эмиаса отправиться на охоту в соседский замок, Тиксолл, — «этот олух пуританин и не подозревает, думает она, как близок конец его палаческой карьеры». В чудесное, теплое и сияющее утро кавалькада отправилась в путь — гофмаршал Марии, оба её секретаря, врач, Эмиас Паулет с несколькими офицерами стражи — в это утро он не в пример обычному «доступен и общителен». Перед воротами Тиксоллского парка их ждали несколько всадников, Мария приняла их за друзей, решившихся её отбить, однако, когда один из них подъехал к кавалькаде, он самым наиучтивейшим образом сообщил королеве: заговор раскрыт, ему поручено арестовать её секретарей. А в Чартли в это время подчинённые Паулета проводили тщательный обыск в покоях узницы. Спустя семнадцать дней пребывания — заточения! — в Тиксолле Мария возвращается в Чартли, откуда её вскоре перевозят в новую тюрьму — Фотерингей. Восьмого февраля 1587 года, спустя ровно шесть месяцев после обманчиво теплого и сияющего утра именно там она будет казнена.
После вынесения приговора Паулет пользуется каждым случаем, дабы сломить гордость шотландской королевы — она для него уже «бесславный труп» — «une femme morte sans nulle dignite». «Впервые в её присутствии забывает он снять шляпу — низкая, подленькая выходка лакея, в котором зрелище чужого несчастья рождает заносчивость, а не смирение; он велит её челядинцам вынести тронный балдахин с шотландским гербом», а, когда те отказываются повиноваться, велит приказывает своим подчиненным сорвать балдахин.
